— Стал быть, знаешь и тех, кто меня об услуге попросил? — продолжил я напирать на содержательницу борделя.
И вновь ответом стал настороженный кивок.
— Где Ирма? — потребовал я ответа и рыкнул: — Не юли! В глаза смотри!
Тетка была тертой и видавшей виды, но со здравомыслящими людьми Рауфмельхайтена ссориться поостереглась.
— Сняли Ирму, — нехотя сообщила она. — Заплатили сразу за два дня. Давно должна была вернуться, но не появилась. Да говорю же: у нее ветер в голове, что два дня, что седмица — ей все едино, пока кормят и поят.
— Снял кто?
Содержательница борделя пожала плечами, поправила сбившуюся шаль и зябко поежилась.
— Приезжий снял, — сообщила она, не став вдаваться в детали.
— И ты так запросто свою девку невесть с кем отпустила?
— Монет отсыпали, вот и отпустила. Да и видно было, что человек серьезный. Такой… со стержнем, что ли. Породистый.
— Выглядел он как?
Тетка задумалась.
— Одно слово — солидный. Не старый еще, а волосы с проседью. И одет дорого. А заколка плаща, — припухшие глаза мечтательно заблестели, — в виде золотого жука. И камушки… Настоящие самоцветы, не стекляшки дешевые.
Седой? Не тот ли седой, что ухарей подговорил меня в оборот взять?
Очень интересно. Только вот я ожидал услышать совсем другой ответ и потому уточнил:
— Один он был?
— Да нет, — припомнила тетка. — Слуга при нем крутился. Мальчишка еще совсем, щенок чернявый с бородавкой на щеке. Взгляд его мне сразу не понравился. Еще подумала — у такого сеньора какой-то оборванец в прислуге ходит.
— Бородавка, значит? — задумчиво хмыкнул я.
Полди Харт был темноволосым, да и бородавка у него на лице тоже имелась.
— Патлатый такой, — скривилась тетка. — Он на Ирму хозяину и указал. Как увидел ее, так чуть слюной не истек, паскуда такая!
— Занятно.
В голове так и закрутились мысли. Полди Харт и некий солидный сеньор с золотой фибулой в виде жука. Пропавшая шлюха, которая, по словам капрала, как две капли воды походила на призрак Белой девы. А еще церковь Святой Берты, где ночными сторожами долгие годы служили родственники школяра…
Все запуталось окончательно или же, напротив, стало ясно как белый день?
В церковь Святой Берты я не пошел и для начала отправился расспросить соседей Полди Харта об этом беспокойном юнце. Откуда-то возникла уверенность, что вчера они были откровенны со мной не до конца.
Проходя мимо злополучного переулка, я замедлил шаг и огляделся, но тела на земле уже не валялись, а кровь смыло дождем. Будто и не случилось ничего, разве что отбитые пальцы до сих пор саднит.
Родных школяра я этот раз беспокоить не стал, сразу пошел по соседям и сегодня уже не интересовался их мнением о Полди, а задавал предельно конкретные вопросы. И очень быстро картинка в моей голове дополнилась новыми деталями. Рабочей гипотезе они нисколько не противоречили, скорее, даже наоборот — подтверждали ее целиком и полностью.