И он опять замолчал.
– А вторая новость? – спросил у него лейтенант.
Капитан посмотрел прямо на него.
– Если мы не сглупим, то можем неплохо навариться на этой сделке.
Молодые офицеры переглянулись между собой.
– И как? – тихо спросил у него один из них.
– Мы можем оформить его на себя и продать. Но для этого нам нужно отогнать это судно на любую нейтральную станцию, не принадлежащую Содружеству, и зарегистрировать его. А покупателя я найду даже на такое потрепанное корыто. – И капитан вопросительно поглядел на будущих защитников Содружества. – Так как? Вы в деле?
– По сколько мы получим? – спросил лейтенант, он, похоже, был более рассудителен и решителен, чем другие его товарищи.
– Я примерно четыре тысячи кредитов, вы по паре тысяч, вся остальная команда по тысяче. – Капитан продолжал внимательно смотреть на них.
– Мы в деле, – согласился за всех абордажник.
По сути тут не было никакого криминала или нарушения правовых норм. Это судно могли уже уничтожить или угнать. Так что формально для Содружества его уже нет.
– Хорошо, – кивнул капитан и хотел что-то приказать связисту, но тут его взгляд наткнулся на лежащий на столе кейс.
– Вот тарк. О нем-то я и забыл. – И его взгляд уперся в изображение медицинской капсулы, в которой кто-то лежал. – Ничего не выйдет. У нас есть живой свидетель. И по закону Королевства и Содружества, судно отходит в его собственность.
После этого капитан поднялся и начал что-то просматривать в тех материалах, что они собрали по этому делу.
– Нам нужны эти деньги? – напрямую спросил он.
Лейтенант сразу понял, к чему клонит капитан, и отрицательно покачал головой:
– Не такой ценой.
Связист удивленно переводил взгляд с одного на другого. Он не понимал, о чем сейчас идет речь.
Капитан нахмурился. Но потом его лицо просветлело.
– А нам это и не нужно, – быстро сказал он и добавил: – это же дикарь. И он не гражданин Содружества. Мы это проверили. Мы окажем ему помощь как беженцу или спасенному от пиратов не гражданину Содружества и этим закроем все юридические тонкости.
– А ведь точно, – согласился с ним молодой боец, – как я сам не подумал об этом. Но что мы ему можем предложить. Ведь нам это нужно сделать тут и сейчас, не садясь ни на какие станции. Иначе в силу вступит закон о гражданстве.
– Предложить… – и вояка задумался.
Но тут подал голос связист, о котором все забыли:
– Мы можем установить ему нейросеть, высадить на любой станции, где он гарантированно сумеет найти работу, и дать небольшие подъёмные.
– А ты уверен, что нейросеть ему подойдет? – спросил лейтенант абордажников. – Ведь нам не известно, для кого она предназначалась.