Здесь, в темноте, Сьюзан почувствовала боль Рэйвина, и ей захотелось успокоить его.
— Хочешь об этом поговорить?
Мужчина лежал, вспоминая кошмары, по-прежнему тревожащие его. Он ненавидел спать. Сон — единственное состояние, в котором чувствуешь себя уязвимым. Во время бодрствования Рэйвин мог контролировать свои мысли и чувства, тогда как во время сна, все, о чем так старался забыть, возвращалось с порочной ясностью. Если бы существовала возможность стереть эти воспоминания начисто.
Однако они принадлежали ему. То, что Рэйвин не желал делить ни с кем.
— Не очень.
Он почувствовал разочарование Сьюзан. Его смущала ее нежная доброта, которая вообще была ему незнакома. Охотник не понимал, почему для нее стало так важно попытаться успокоить его.
Женщина перевернулась и уставилась ему в спину. Когда она заговорила, голос звучал тихо и успокаивающе:
— Ты знаешь, когда я была маленькой девочкой, мне обычно снились эти ужасные сны о… — Сьюзан заколебалась, стоит ли продолжать. Тихо смеясь, она призналась: — Ладно, хорошо, мне снилось, что мамины куклы ожили. Это, конечно, глупость, но они пугали меня до смерти.
Рэйвин устало выдохнул, хотя понимал, к чему она клонит.
— Уверяю тебя, мне снились не куклы, Сьюзан.
— Я знаю, но… Всякий раз как я просыпалась, мама всегда просила рассказать о моих снах — и не важно, насколько глупыми они казались. Она говорила, что когда мы делимся ими, то забываем об этих кошмарах и мечтаем о хороших вещах.
— Я не хочу об этом говорить.
Мужчина почувствовал руку, гладящую его по волосам.
— Ладно.
Рэйвин прикрыл глаза, когда незнакомые чувства захлестнули его. Он уже и забыл, когда в последний раз его подбадривали. Хотя… в последний раз так к нему прикасалась женщина. Сьюзан опустила руку ниже, скользнув по его плечу, нежно дотронувшись до бицепса. От ее прикосновения… нет, от ее доброты Рейва бросило в жар.
Женщина не произнесла ни слова, пока гладила его по спине. Она просто лежала, утешала, прикасалась к его коже. Напоминала ему, что он не одинок в темноте. Напоминала, как хорошо быть человеком. Рэйвин понимал, она не станет осуждать, так как не считает его слабым или бесполезным.
Прежде чем понять, что делает, он заговорил с ней о своем кошмаре:
— Мне всегда снится одно и то же… — прошептал Охотник. — Мне снится Изаби на берегу озера, где мы впервые встретились. Она была дочерью купца, торговавшего в городе, неподалеку от нашей деревни. Она устроила пикник с небольшой компанией друзей, когда я со своими братьями проходил мимо. Они помахали нам, и Дориан направился к ним.