Сердце Сьюзан сжалось. Поскольку её родной отец тоже отказался от неё, она прекрасно знала, каково это быть отвергнутой. Но девушка хотя бы никогда его не видела. Насколько это больней, когда кто-то, кого ты любишь, отворачивается от тебя?
— Здесь в Сиэтле. Его отец управляет одним из санктуариев, в нескольких кварталах отсюда.
У неё отвисла челюсть.
— И никто из них даже не разговаривает с ним?
Он издал какой-то странный полу-смешок.
— Не-е-а, — это слово должно было многое сказать. — Им запрещено даже имя его произносить. Для них он умер навсегда.
— Если всё так серьёзно, то зачем же было становиться Тёмным Охотником?
— Спроси об этом его, — пожал плечами парень.
— Эй, Кил.
Они оба повернулись и увидели на пороге Джека.
— Ты от Брайана получал весточку?
— Нет, а что?
— Мы послали его предупредить Каэля, но он всё ещё не вернулся, телефон не отвечает.
— Это странно, — нахмурился Кил.
— Мы тоже так подумали, — согласился пришедший, — тем более что начинает смеркаться. Может, послать кого-нибудь за ним?
Кил заколебался.
— А солнце уже село?
— Десять минут назад.
Он выругался.
Сью озадачила его враждебность.
— Это плохо?
Оба мужчины посмотрели на неё, как на сумасшедшую.
— Немножко. С заходом солнца Даймоны выходят на охоту, — ответил Кил, устало вздыхая. — Боже, как же я скучаю по дому в такие минуты.
— Дому? — спросила она.
— Новому Орлеану. Там Даймоны спокойнее, и не сразу начинают охоту. Сидят на кофеине. Как только садится солнце, им подавай вечеринки, — он посмотрел на Джека. — Сколько сейчас здесь из Ордена Крови?
— Ты и Лео. Отто должен вернуться с минуты на минуту, а Джессика чуть попозже.
Кил потёр свой подбородок, размышляя.
— Дай знать, как только Отто вернётся, мы съездим проверить Брайана.
В его поведении было что-то поразившее её. Он боялся, но очень старался не показать этого. Когда Джек ушёл, она встала и подошла к нему.
— Чего ты не договариваешь?
Его лицо стало каменным и холодным.
— Ничего.
Ну да, конечно. Сьюзан вскинула голову и прищурилась.
— Посмотри на меня, Кил. Не заливай. Когда-то я была одним из лучших репортёров в стране и, если что и знаю, так это язык тела. А твоё мне говорит, что ты лжешь, говоря «ничего».
Он опустил глаза и глубоко вздохнул. Затем потёр правый бицепс, а в тёмных глазах проступила глубокая печаль.
— Наверное, мне не следует тебе говорить, это только напугает тебя, но, чем чёрт не шутит? Если я прав, то ты должна знать, — он помедлил пару секунд, собираясь мыслями и силами. — Около восемнадцати месяцев назад у нас была серьезная проблема в Новом Орлеане. Очень серьёзная проблема. За одну ночь мы потеряли много хороших людей, включая моего лучшего друга и его мать.