Они переехали реку и теперь держали курс на северо-восток. С одной стороны, Питт желал, чтобы они ехали быстрее – хотелось поскорее оказаться дома, в родных стенах, где Шарлотта наверняка сможет ему чем-то помочь. С другой стороны – он старался растянуть эту поездку как можно дольше, чтобы Наррэуэй мог догнать их и взять инициативу в свои руки.
В данный момент они ехали по оживленной улице. Проезжая часть была буквально забита экипажами. В тумане раздавались гудки рожков, бряцала упряжь, мигали фонари, отражаясь в начищенной до блеска меди.
Внезапно Гаррик сел прямо и завопил как резаный. По коже Питта тотчас побежали мурашки. На какой-то миг он окаменел, а затем резко наклонился вбок и, схватив Гаррика за руку, рывком притянул его к себе. Кеб покачнулся из стороны в сторону на мокром булыжнике, а в следующий миг на всей скорости понесся вперед. Им было слышно, как кебмен что-то кричит, пока они, громыхая колесами, неслись по неровной мостовой. Впрочем, ярдов через двадцать кеб перестал трястись и раскачиваться, а еще через сто лошадь перешла на обычную рысь.
Питт опасался, что его сердце вот-вот выскочит из груди. Он попытался взять себя в руки и крепче ухватить Гаррика. Тот, несмотря на все уговоры Гарви, дергался и нес какую-то околесицу. Наконец кеб остановился, и извозчик громко, хотя и дрожащим голосом, объявил, что они приехали на Кеппел-стрит и должны немедленно освободить экипаж.
Им ничего другого не оставалось, кроме как подчиниться его требованию. От длительного сидения в тесном кэбе тело Питта как будто окаменело. Он кое-как поднялся и сошел на тротуар. Увы, ноги его затекли, и он едва не упал. С трудом сохраняя равновесие, он протянул руку, чтобы помочь Гаррику. В отличие от него, Гаррик споткнулся и полетел лицом вниз на булыжник, однако сумел довольно проворно вскочить на ноги и, несмотря на разболтанную походку, которая, однако, не мешала ему развить на мокрой мостовой умопомрачительную скорость, бросился наутек.
Гарви, не говоря ни слова, бросился за ним в погоню. Питт – следом за ним. Увы, Гаррик уже добежал до конца квартала и собирался перебежать дорогу, как вдруг на какой-то миг, махая руками, словно мельница, застыл на месте, а затем – без видимых на то причин – полетел лицом вперед на мокрый булыжник.
Питт бросился на него сверху. Гаррик скулил, словно раненое животное, однако не имел ни силы, ни воли, чтобы оказывать сопротивление. Питт довольно грубо поставил его на ноги и едва выпрямился сам, как в следующий миг увидел в нескольких ярдах от себя какого-то человека. Он открыл было рот, чтобы придумать хоть какое-то мало-мальски сносное объяснение, однако, к своему великому облегчению, понял, что худощавый силуэт в туманном свете фонарей принадлежит Наррэуэю. От неожиданности он на какой-то миг даже утратил дар речи и застыл на месте, жадно хватая ртом воздух. Его всего била дрожь, руки, которыми он вцепился в Гаррика, были влажными от холодного пота.