Наш хлебозавод снабжал тогда не только гражданское население, но и воинские части. Хлеба выпекалось бы достаточно, если бы не повреждения печей во время бомбежек. Эвакуируемых надо было снабдить впрок на несколько дней: транспорты, во избежание встреч с вражескими бомбардировщиками и торпедоносцами, сначала брали курс в открытое море, а уж затем поворачивали в сторону Кавказа.
— Примерно через час хлеб у вас будет. Привезут прямо на завод, — пообещал я Сургучеву.
Вместе с комендантом города майором А. П. Старушкиным мы выехали на хлебозавод. Здесь скопилась масса машин и повозок. Там, где грузили хлеб, стояли капитан и два армейских автоматчика.
— Я комендант города, — представился Старушкин капитану. — По чьему указанию вы поставили здесь автоматчиков?
Капитан что-то пробормотал. Было совершенно ясно, что это самоуправство.
— Отведите его в комендатуру, — приказал Старушкин своему помощнику. — Там разберемся.
Разыскав работника Морского завода, я спросил:
— Ваша очередь прошла?
— Часа четыре назад.
— Грузите!
— Не разрешают.
— Грузите.
Пока шла погрузка, вместе с директором хлебозавода Сидоренко и представителем горторготдела я быстро просмотрел наряды и предложил строго их придерживаться. Через час от причалов Морского завода отошли два транспорта с оборудованием и сотнями рабочих, инженерно-технических работников вместе с семьями. Они отправлялись в Туапсе и Поти, где должны были, так же как и в Севастополе, ремонтировать корабли Черноморского флота. Многих из тех, кто находился на транспортах, я хорошо знал.
— Счастливо оставаться! — кричали они стоявшим на берегу.
— Счастливого плавания! До скорой встречи в Севастополе! До скорой победы!
Город был уже неузнаваем. Много разрушенных домов, порваны электрические и телефонные провода, повреждены трамваи. Бойцы МПВО и групп самозащиты, работники милиции, врачи, медсестры едва успевали ликвидировать завалы и повреждения, оказывать помощь раненым. Пронзительный вой гудков и сирен, пальба орудий береговой обороны и зениток, глухие разрывы бомб и резкий свист осколков раздавались день и ночь. С фронта, находившегося в каких-нибудь десяти километрах, явственно доносился грозный гул битвы.
В Севастополь прибыл командующий Приморской армией генерал-майор И. Е. Петров. Вместе с ним — начальник штаба полковник Н. И. Крылов, член Военного совета бригадный комиссар М. Г. Кузнецов, начальник политотдела полковой комиссар Л. П. Бочаров.
Части Приморской армии и морской пехоты, пробиваясь к Севастополю, сильно поредели. Но оставшиеся в живых были закаленные в боях воины. Вместе с моряками, сражавшимися на земле, и артиллеристами береговой обороны они составили костяк обороны города. У них учились воевать прибывшее с Большой земли пополнение и народные ополченцы.