– Наверное, – сказал я, – Всемогущий мог бы выбрать более привлекательное орудие.
Мисс Эмили прошептала, что пути Господни неисповедимы.
– Нет, – сказал я. – Слишком уж сильна в нас склонность приписывать Господу то зло, которое человек творит по своей воле. Я могу еще допустить, что это дьявол. Богу нет необходимости наказывать нас, мисс Бэртон. Мы так часто наказываем себя сами.
– Я не в состоянии понять: почему люди хотят совершать подобные поступки?
Я пожал плечами:
– Уродливый склад ума.
– Это кажется весьма печальным.
– Это не кажется мне печальным. Это кажется мне истинным проклятьем. И я не намерен извиняться за это слово. Я хотел сказать именно это.
Краска отлила от щек мисс Бэртон. Они побелели.
– Но почему, мистер Бартон, почему? Что за удовольствие может кто бы то ни было получить от такого?
– Ни вам, ни мне тут ничего не понять, и слава богу.
Эмили Бэртон понизила голос:
– Ничего подобного здесь никогда прежде не случалось – никогда на моей памяти. Здесь всегда было такое счастливое маленькое селение. Что бы сказала моя дорогая матушка? Да, следует быть благодарной богу, что она избежала всего этого.
Я подумал, что, судя по тому, что я слышал, старая миссис Бэртон была достаточно крепкой и вполне способной наслаждаться подобной сенсацией.
Эмили продолжала:
– Все это глубоко огорчает меня.
– А вы не… э-э… вы сами не получали писем?
Она густо покраснела.
– О нет… о нет, конечно. О! Это было бы ужасно!
Я поспешно извинился, но все же она ушла очень расстроенной.
Я проводил ее и вернулся в дом. Джоанна стояла в столовой, возле камина, который только что разожгли, поскольку вечера были все еще холодноваты. Она держала в руках вскрытое письмо.
Когда я вошел, сестра быстро обернулась.
– Джерри! Я нашла это в почтовом ящике – его кто-то принес, не почтальон. Оно начинается так: «Ты, раскрашенная проститутка…»
– И что там еще говорится?
Джоанна состроила гримасу.
– Все те же старые мерзости.
Она бросила письмо в огонь. Быстро, хотя это могло повредить моей спине, я выхватил бумагу из камина, прежде чем она успела загореться.
– Не надо, – сказал я. – Нам оно пригодится.
– Пригодится?
– Для полиции.
…Лейтенант Нэш прочел письмо от начала до конца. Затем поднял глаза и спросил:
– Оно выглядит так же, как предыдущее?
– Думаю, да… насколько я помню.
– Те же различия между надписью на конверте и собственно текстом?
– Да, – сказал я. – Адрес был отпечатан на машинке. А само письмо составлено из типографских слов, наклеенных на лист бумаги.
Нэш кивнул и сунул письмо в карман. Затем сказал:
– Я надеюсь, мистер Бартон, вы не откажетесь пойти со мной в полицейский участок? Мы могли бы устроить небольшое совещание, а в результате сэкономить довольно много времени.