Грифоны и другие монстры (Макги) - страница 170

— Мы не ошибаемся, мальчик, — в интонации Эдит не было злобы. Скорее, что-то похожее на жалость затеняло ее глаза. — Мы видели гораздо больше, чем ты. Тебя одурачили… и одурачили как следует.

Слезы навернулись на глаза Майкла, когда отчаяние или разочарование охватили его. Возможно, какая-то часть его все еще была… Мои собственные глаза наполнились слезами, и перед глазами все поплыло. Следовательно, это вид Зехи смазался. Я поспешно вытерла слезы тыльной стороной ладони.

— Майкл, — предостерегающе прорычала Элла, нацелив арбалет на Зеху.

— Я ничего не делаю, — поспешно сказал Майкл. — Зеха, остановись!

Зеха проигнорировала его и смотрела мне в глаза. Что-то вроде статического шока, но большее пронзило мою грудь. Почему-то впервые с тех пор, как я нашла записи Майкла, я не испугалась. Я могла чувствовать мысли Зехи. В моем сознании было что-то похожее на легкость падающего снега, а внутри — звенящая нота диссонанса.

Я держал одну руку на земле для равновесия, а другую подняла, давая знак Элле подождать. Она недовольно фыркнула, но я не отвела глаз от грифона. Зеха была в полуметре от меня, когда она остановилась и села, выжидательно глядя на меня.

Неуверенно, не веря в то, что происходит, но, казалось, вынужденная сделать это. Я протянула руку и потрогала клюв Зехи. Он был прохладным и липким от овечьей крови. Я сделала все возможное, чтобы проигнорировать последнее.

У меня возникло странное ощущение, что жужжание становилось все громче по мере того, как я находилась на поляне. Оно было у меня в голове, а не в ушах, как я думала раньше. Прикосновение к грифону кристаллизовало это знание. Я думала… нет, я знала, что это как-то связано между Зехой, Майклом и мной.

По спине стекал пот. Это было самое безрассудное, что я когда-либо делала, но я не могла отступить. Контакт подтвердил мои подозрения: снег, который я почувствовала, был Зехой, а неровная нота, звеневшая по всему телу — Майклом.

— Что происходит? — пробормотала Элла. Эдит шикнула на нее.

Мысли, которые не были моими собственными, говорили мне о звенящем сообщении, путающем Зеху. Он наполнил ее яростью, которая была для нее чужеродной. Она хотела освободиться от нее. А может быть, это я хотела отнять ее. Не могу сказать. Эти мысли были менее отчетливы, чем слова, они были больше похожи на чувства, и они текли между нами без четкого начала и конца.

Что я могла сказать, так это то, что воля Майкла была навязана ей. Чем больше я открывала ей свой разум, тем сильнее чувствовала это. Я со свистом втянула воздух. Это было не просто неудобно. Это было неправильно. Более того, я была уверена, что ее чувства — и мои чувства — постоянны. Эта звенящая нота не была чем-то, что она чувствовала из-за прямого приказа.