- Ничего, - хмыкнул князь. - Подойдёшь ближе -- разглядишь. Так вот, - Кощей полез... куда-то, поскольку за пазухой всё, что он доставал якобы оттуда, просто не поместится, и вытащил два совершенно одинаковых на вид шарика с тьмой. - Берёшь один из них, доходишь до машин и кидаешь в бензиновый бак. Внутрь. Часового -- он там один, туда-сюда ходит -- не трогай. Всё понятно?
- Какой из шариков и в какую машину? - тут же попытался уточнить Сергей.
Минуты две князь смотрел куда-то сквозь напарника, потом наконец тяжело вздохнул:
- Тут вот в чём беда, Гусев. Сам ты это должен выбрать. И шарик, и машину, - потом заглянул Сергею в глаза и добавил: - Не могу я тебе сейчас ничего объяснить. Поверь. Нельзя тебе это знать...
Позже, когда они устраивались на днёвку, Сергей неожиданно для самого себя вдруг спросил:
- Кощей, а вот скажи, зачем ты меня с собой таскаешь? Вначале, когда у тебя Силы было мало -- понятно. А сейчас? Привык? - в последнем слове, помимо желания Сергея, прозвучала горечь.
Князь, перебиравший выложенные на расстеленный плащ шарики, отвлёкся от своего занятия и задумчиво посмотрел на капитана. Потом неторопливо и с какой-то отстранённостью проговорил:
- Смотришь. Запоминаешь. Учишься. Впитываешь Силу, - помолчал немного и всё так же, в пространство, добавил: - А Сила тебя меняет...
Над этими словами Гусев думал почти сутки, и только на следующее утро уточнил:
- А Командира?
- И Командира, - согласился князь, перебирая оставшиеся четыре тёмных шарика. - И Расхитителя... Вы бы сменили ему прозвание. Или этим не пользовались...
- Сделаем, - кивнул Сергей. Его и самого случайно выскочившее слово, как-то вдруг сразу превратившееся в прозвище, коробило.
- Завтра утром будем у своих, - неожиданно сказал Кощей, сунул шарики за... за пазуху (Гусев решил, что пока другого варианта нет, пусть будет этот) и закончил: - Спи!
Против ожидания, это оказался не безоговорочный приказ, как раньше, а просто... Слово? Пожелание? Совет?..
Раздумывая над этим, Сергей проворочался почти час, пока, наконец, не задремал...
К своим они перешли следующей ночью, когда до рассвета оставалось около получаса. Могли бы и раньше -- к фронту вышли через полтора часа после полуночи -- но князь почему-то повернул вправо, и они продолжили свой ночной бег. Когда же наконец сошли с тропы в десятке метров от скучающего у штабной избы часового, Кощей вдруг предупредил:
- Спросить, где мы были и что делали, тебя может кто угодно. А вот отвечать ты можешь только Командиру, вашему боярину и Великому Князю. Остальных же посылай к ним.