— Эбби? — тут же встревожился Янир.
— Я в порядке, — заверила она его, — просто там немного побаливает.
— Целитель! Тебе нужен целитель! Я был слишком груб!
Янир мигом вскочил с постели и намеривался выскочить за дверь.
— Янир!
Крик Эбби заставил его резко затормозить, когда он обернулся, чтобы посмотреть на нее.
— Что?! — спросил он, открывая тем самым ей полный обзор, от которого у нее чуть не отвисла челюсть. Богиня! Он был красив и сложен словно Адонис. И он принадлежал только ей!
— Эбби! — тревога, прозвучавшая в его голосе, заставила ее снова посмотреть ему в лицо, и она снова пришла в себя.
— Ну, прежде всего, прежде чем ты покинешь эту комнату, тебе лучше одеться. Никто не должен больше не видеть то, что принадлежит мне.
— Эбби… — зарычал Янир, запустив расстроено руку в свои растрепанные волосы. Неужели она думает, что его волнует, увидят ли его братья голым?
— А во-вторых, мне… не… нужен… целитель, — она тщательно проговорила каждое слово.
— Но…
— Я сказала, что немного побаливает, а не болит, — она протянула ему руку. — Вернись в постель, Янир.
— Эбби, — медленно, словно не желая, он взял ее за руку. Подогнув под себя одну ногу, он сел на кровать, по-видимому, не заботясь о виде, который снова теперь открывался перед ней, в то время как пристально смотрел ей в глаза, пытаясь найти там истину.
— Я клянусь, Янир, — успокоила его она. — Я в порядке.
Он закрыл глаза, про себя произнеся хвалу Богине. Он не знал, что будет делать, если потеряет свою Эбби. Открыв глаза, он увидел, что щеки Эбби порозовели.
— Хмм, я, возможно, немного проголодалась, — она робко улыбнулась ему и погладила живот. — Вчера был долгий день, и вечером…
— Богиня, я не покормил тебя! — Янир не мог поверить, что он забыл так позаботиться о ней.
— Эй! — она схватила его за руку, не давая отодвинуться. — Я не жалуюсь.
— Мне следовало лучше заботиться о тебе.
— И я должна была лучше заботиться о тебе! — тут же парировала Эбби. — Вчерашний день был таким же насыщенным для тебя, как и для меня. Ты не можешь винить себя, если не собираешься обвинить и меня тоже.
— Это не твоя обязанность…
— Хоть торнианская самка, может быть, не считает своей обязанностью заботиться о своем мужчине, но я буду это делать. Ты — мой, Янир, ты заботишься, защищаешь и любишь меня, а я подвела тебя.
— Эбби, — Янир накрыл ее руку своей, — ты никогда не подведешь меня. Разве ты не понимаешь, что ты выбрала меня… добровольно… перед всеми торнианцами? — он не дал ей времени ответить. — У тебя была возможность выбора лучшего из того, что могла предложить Империя, и все же ты выбрала меня, третьего потомка.