Тот взял квадратную плоскую печеньку. Такие мама особенно презирала и покупала их крайне редко.
— Она меня пугать начала. — Он откусил. — Вот прямо вдруг заливает всего изнутри страхом…
— А ты?
— А я её, наверно, порвал, что ли. Дед упал… И я подумал — хана дедушке. Ему сильно не нравилось, что я личинку прибить пытаюсь. Он, вроде, даже толкал меня. А потом я очнулся, а он — на полу лежит.
Вадим прожевал печеньку, которая намеревалась встать поперёк горла, вздохнул: «Ну и жизнь, да?»
Поморщился: скверная это была штука, то личинка пугала его, потом дед грохнулся… Так никаких нервов не хватит.
— Надо же в центр позвонить! — осенило Лизу. — Они же просили, если мы что-то увидим…
— Да ну его на фиг. — Вадим передёрнул плечами. — Только центра мне сегодня опять не хватало. И так ночью приснится — сдохну. Завтра всё равно идти, тогда и расскажем.
— А ты её точно убил? — спросил Мирон.
— Не знаю. Но она лопнула и развеялась. Скорее всего — убил.
— Эх, вот бы посмотреть, какая она… — вздохнул Илья.
— Постой! — Мирон даже остановился. — Так значит, они правы? Эти, из центра? Значит, личинки… И… эти…
— Вторженцы, — подсказала Лиза.
— Так что же это тогда делается? Мы — ничего не видим, а они ходят по улицам? Их без очков-то можно хоть как-то выловить?
— Ну, если все, кто с личинками, такие же сволочные, как мой дед, то, видимо, можно.
— А он всегда такой был, или недавно?
— Он всегда был гад, но в последние годы — особенно. Может, это и правда из-за личинки. — Вадим задумался, вспоминая выверты деда.
— А может, такой гадкий характер и сделал его уязвимым для личинки? К тебе же она не перецепилась? — предположила Лиза.
— А такое можно вообще? — удивился Мирон. — Чтобы перецепилась?
Вадим похолодел. Если можно, то…
Он испугался за маму, которая нередко завозила деду продукты, за двоюродную сестрёнку Милу.
— Страшно, правда? — Лиза ухватилась за его руку, сжала.
Сзади засигналила «газель».
Илья обернулся и показал водителю кулак.
— Между прочим, это мы посреди двора встали, конфеты жрём. Он проехать не может, — захихикал Мирон.
— А вот и не фиг через дворы срезать, — огрызнулся Вадим, но отошёл, пропуская машину.
— Делать-то что будем? — спросил Илья. — Может, пойдём поохотимся?
Мирон высыпал в рот из мешочка последние сладкие крошки. Пробормотал:
— Я прямо не знаю… А вдруг они тоже на нас нападут? Вдруг у Вадима это нечаянно вышло?
— Завтра после уроков придём в центр, как и договаривались, — выдавил Вадим. Про центр ему даже думать сейчас не хотелось. — Пообещали какое-то обучение, вот и будем разбираться. И мочить эту мразь.