Вадим замялся — что отвечать? Врать он умел, но не всем же ребятам врать? Вот уже и Мирон глаза поднял, и Илья отложил вилку.
— А потом тот, в синем, предложил мне на них работать, — решился Вадим. — Но одному, без всех. И я вернулся за ними.
Он замолчал. Обвёл глазами Илью, Мирона, Лизу. Выдохнул:
— Этот, в синем, сказал, что вы меня предали. Но я не поверил. И не поверю. Вот как-то так вот…
Вадим споткнулся и замер, глядя на догорающую таблетку сухого горючего.
Ребята тоже молчали. Лиза копала песок грязной балеткой. Илья вроде бы вернулся к еде, но ковырялся в банке совершенно бестолково. Мирон преувеличенно тщательно разбалтывал очередной пакетик с напитком.
Говорить снова пришлось Вадиму:
— Он сказал, что мы — списки сознаний. То есть, мы — неживые. Что мы существуем до отключения генератора. А потом пшик — и нету. И потому мне вас бросить — ничего не стоит. Но я всё равно не могу так. А синий сказал тогда, мол, пожалуйста. Если хочу — то могу попробовать вас вывести. Но респа для вас не будет. Если погибнете — то я вас всех потеряю. Я пытался спорить, но очутился в бассейне. — Вадим поднял глаза, поймал испуганный взгляд Лизы … — И я — выведу! Даже если я переверну на фиг всё это гнездо психологов-мутантов!
— А если мы… правда — того? Ну… предали, — прошептал Мирон.
— Всё равно выведу, — отрезал Вадим.
— А я даже не спросила ничего, — прошептала Лиза. — Мне сказали, что можно выбирать — домой или проходить квест дальше. Может, он что-то и про вас говорил — я не слышала. У меня в голове всё шумело — «домой». Я встала и…
— И в бассейн, — подсказал Илья.
— Я так и подумал, что вы не поняли ничего! Что заморочили вам башку! — выкрикнул Вадим.
Ему было муторно и тошно. Тут ведь не поймёшь, что хуже — быть предателем или тем, кого предают? Хрен редьки…
— А я-то ведь понял, — признался Мирон. — Понял, что раз уйти — то всех бросить. Убивайте меня, я — предатель.
— Это же игра! — взвился Вадим. — Если тебе легче — считай, что ты уже убит! Утонул в бассейне!
— А разве в игре предавать можно? — спросил Егор.
— Нельзя. — Вадим покачал головой. — Но и не прощать — тоже нельзя!
Он сжал руками виски. Выдохнул:
— Всё! Хватит об этом! А то у меня голова лопнет! И так болит уже…
— А у меня живот болит, — сказала Лиза.
— И у меня, — вздохнул Мирон.
— А кто без меня воду из бассейна пил?! — рявкнул Вадим. — Ну икебана, блин! Ну предатели начинающие! А воду вы пили — типа самоубиться решили? Между прочим, это тоже вид предательства! Только уже самого себя…
Ну что он мог ещё сказать? Что нельзя — так? Нельзя взрослым загонять детей в ловушки из слов? Что каждый сам для себя решает, что такое предательство. И вот когда ты решил, но пошёл против себя — то тогда ты уже точно предал. А в жизни почему-то бывает наоборот. Почему-то тот, кто обманул удачно, тот вроде и не предатель. И вообще в жизни почему-то главное — кто победит. Победил — герой, проиграл — предатель. И вообще…