Второй глоток пошел заметно легче. "Не иначе как бутилопропелошекель подействовал", — подумал я и тут же подавился энергетиком так, что измельченные пентаграммы пошли носом.
И было от чего. Прямо передо мной раздавала брошюры абсолютно голая девушка.
Небольшой дисклеймер. Нет, я не сорокатрехлетний девственник. Я уже видел голых девушек, а некоторых даже трогал. Сам по себе вид голого тела меня не удивляет и не шокирует — в хорошую погоду я валяюсь на секретном пляже в Серебряном Бору и давно привык к виду не стесняющихся наготы дам.
Но тут была другая ситуация. Стоящая с буклетиком в руках девушка была слишком домашней. У неё не было безумного блеска в глазах, как у наркоманки, она не смаковала смущение прихожих, как эксгибиционистка. На ней даже не было ошейника рабыни. Обычная добрая самаритянка возле церкви. Только голая. В толпе проходящих мимо одетых зевак она выглядела дико и неуместно.
Внимательный читатель уже, наверное, догадался, что женская психология явно не мой конек. Но в данном конкретном случае поведение девушки настолько выбивалось из общепринятых норм, что говорить о какой-то добровольности обнажения было бессмысленно. Девушка такого типа выйдет голая на площадь только под дулом пистолета.
Девушку нужно было спасать.
Я вздохнул и медленно сосчитал до десяти. Я уже говорил, что мне 43 года? Ума я, очевидно, так и не нажил, но в отличие от более молодой версии меня научился спрашивать у девы в беде, всё ли я верно понял? Нет ли у нас разночтений, ошибок интерпретации, плохого понимания местных обычаев и особенностей предписанного местной религией социального взаимодействия?
А то прецеденты, знаете ли, бывали. Неприятные.
Поэтому я подошел к девушке, взял напечатанную на местной интерлингве брошюрку, вполголоса спросив:
— Тебя тут держат силой?
— А что, похоже, чтоб меня держали силой? — хихикнула девица.
— Ну, в общем-то, да, — честно признался я, пояснив: — Это я по костюму сужу.
— И откуда ты такой… такой… сообразительный прилетел?
— С Москвы.
— А-а… Это многое объясняет, — протянула девушка, добавив: — Вот брошюра на русском.
На обложке красовалась надпись "Мы открыты и честны" и были нарисованы Адам и Ева. Я перелистнул страницу, уже примерно понимая, что я там найду. Так оно и оказалось. Девушка была адамиткой — последовательницей ответвления христианства, одним из постулатов которого было обязательная нагота.
— Теперь моя очередь задавать вопросы, — сказала девушка, когда я пролистал брошюру. — Ты с какой целью спрашивал, насильно ли тут меня держат?