Одним из показательных для понимания взаимоотношений духовно-рыцарской корпорации и лютеран в Ливонии являются события 1532 г. На Вольмарском ландтаге 25 февраля 1532 г. магистр поддержал сословия в религиозном вопросе. О важности этого шага можно судить по рецессу этого собрания. В нем говорится о том, что отныне всякий человек высокого или низкого сословия может поступать в делах по своему желанию, за что будет держать ответ перед Господом, императором и всеми христианами. Кроме того, каждому разрешалось оставаться при своих обычаях, привычках и богослужении, избегая при этом клеветы и богохульства.
Как видно, данный документ предоставляет широкие религиозные свободы сословиям Ливонии. Судя по всему, упоминание о клевете и богохульстве не было сделано с целью ограничения евангелической веры, поскольку в случае обострения взаимоотношений такой пункт мог весьма широко трактоваться сторонниками католицизма. Скорее всего, такая вставка говорила о нежелании повторения разгромов соборов и монастырей, которые имели место ранее.
Заметим, что собрание сословий в Ливонии было созвано после имперского Регенсбургского рейхстага, на котором, помимо всего прочего, была озвучена идея приостановки преследования протестантов. Судя по всему, такая политика со стороны императора Карла V была вызвана турецкой угрозой.
В 1532 г. был заключен договор о союзе между Ригой, рижским земским рыцарством и курляндским дворянством с целью защиты евангелической веры. Одним из лиц, его поддержавших и подписавших, был орденский комтур Виндау Вильгель фон дер Вален. Договор предусматривал защиту Риги, если ей будет угрожать опасность в результате ее перехода в евангелическую веру. Наличие этого источника позволяет говорить не только о прослеживавшейся широкой автономии внутриполитической деятельности отдельных гебитигеров, но и о том, что внутри Ордена, независимо от линии магистра, начинают появляться сторонники протестантизма.
Эзельская распря стала показательным примером сложности происходящих в Ливонии процессов. В этом конфликте отчетливо проявились два противоборствующих лагеря: Немецкий орден и его сторонники, представленные епископом Эзельским со своими вассалами, с одной стороны, и приверженцы пропрусской партии в лице маркграфа Вильгельма Бранденбургского (коадъютора Рижского архиепископа) с его последователями — с другой.
Коадъютор архиепископа рижского Вильгельм Бранденбургский, брат Альбрехта Прусского, последнего верховного магистра Немецкого ордена, помимо поста рижского коадъютора пожелал занять также епископскую кафедру в Эзель-Вике. Следствием стала так называемая Эзельская распря.