– Красноармеец Нагулин, – отвлек меня от размышлений все тот же боец, забравший раньше на допрос моих товарищей, – за мной.
Для своего штаба красноармейцы вырыли некое подобие блиндажа, больше похожего, правда, на какой-то погреб. Внутри я увидел грубый дощатый стол и пару неказистых, но прочных на вид скамей. Блиндаж разделяла на два помещения щелястая деревянная перегородка. Света за закрытой дверью я не видел, но режим дополненной реальности рисовал мне контур человека, лежавшего на деревянных нарах. Видимо, это и был подполковник Лиховцев, и сейчас он, похоже, спал.
Особист оказался целым капитаном, что для части в двести штыков выглядело явно избыточным, но, видимо, он возглавлял когда-то особый отдел полка и попал в эту группу окруженцев случайно, при разгроме и беспорядочном отступлении дивизии.
– Свободен, – бросил капитан моему конвоиру и воткнул в меня свой колючий взгляд, – Садитесь, Нагулин, поговорим.
Я обратил внимание на то, что ни обращения «товарищ», ни слова «красноармеец» или хотя бы «боец» капитан перед моей фамилией не употребил, и это мне сильно не понравилось.
Роста особист оказался чуть ниже среднего, но с избытком компенсировал это шириной плеч и туловища, причем особо толстым он при этом не выглядел, хотя и признаков регулярных занятий спортом я в его фигуре тоже не заметил. Просто сильный от природы мужик, уже успевший частично подорвать свое здоровье куревом, алкоголем, несбалансированным питанием и достаточно беспорядочным образом жизни, что для этого времени было вполне характерно. Да и в первый месяц войны капитан, видимо, успел хлебнуть всякого, что тоже не способствовало цветущему внешнему виду.
– Фамилия, имя, отчество, год рождения, – начал особист, хотя мои документы лежали перед ним на столе.
– Нагулин Петр Иванович, одна тысяча девятьсот двадцать первый, – не выдавая своего волнения, ответил я.
– Звание и часть, последний непосредственный начальник.
– Красноармеец. К конкретной воинской части не приписан. Направлялся на фронт в составе маршевого пополнения. Последний командир – сержант НКВД Иван Плужников, принявший командование после гибели в бою старшего лейтенанта НКВД Федорова.
– Почему не участвовали в контратаке, организованной старшим лейтенантом? – неожиданно переключился на другую тему капитан.
– Находился на снайперской позиции позади боевых порядков подразделения и выполнял приказ сержанта Плужникова – подавлял пулеметные и минометные расчеты противника и поддерживал атаку огнем.
– И именно в результате воздействия кинжального пулеметного огня противника контратака захлебнулась, а ваш командир погиб, так, Нагулин? – капитан привстал, опершись руками о стол, и навис надо мной.