– Но… что…
В его голосе послышалось рычание.
– Нужно было сперва исцелиться, а не снимать с меня онэнджу.
Эми отпрянула и врезалась спиной в столбик.
– Я не знала, получится ли у меня исцелиться, так что сняла онэнджу, чтобы дать тебе шанс…
– Я бы разобрался.
Эми нахмурилась и упрямо расправила плечи, несмотря на его неодобрение.
– Я могла лишь помочь тебе. Ты поступил бы так же.
– Конечно, я бы спас тебя, а не себя. Я-то после смерти могу вернуться. Ты – нет.
– Юмэй говорил, что никто не знает, возродится ёкай или нет.
– Ну, люди-то точно не возрождаются.
– Широ… – Эми сжала губы. – Широ, ты ведь знаешь, что я не переживу солнцестояние.
Его глаза вспыхнули.
– У меня, так или иначе, осталось всего несколько недель. – Голос дрогнул, и Эми кашлянула. – Но я знала, что сумею снять онэнджу, так как же я могла поступить иначе?
Он склонил голову, и часть его напряжения рассеялась.
– Ты знала? Откуда такая уверенность?
– Я… – Она посмотрела на сад; закинув на плечо прядь волос, пропустила ее сквозь пальцы. – Когда я говорила с Аматэрасу, она сказала, что мне надо быть полностью готовой снять проклятие. Я раньше думала, что готова, но увы. Я…
– Ты боялась, – тихо закончил Широ.
Эми кивнула.
– Боялась чего?
Она стиснула прядь и закусила щеку.
– Чего ты боялась, Эми?
Она отвернулась и прижала ладонь к столбику.
– Я не хотела снимать онэнджу потому, что… боялась того, что с тобой станет. – Она с трудом сглотнула. – Боялась, что когда вернутся воспоминания, ты превратишься в Инари и… – Эми съежилась и выдавила слова едва слышным шепотом: – А у Инари нет причин переживать за смертную девчонку.
Повисла тишина. Секунды тянулись, а Эми сжималась все сильнее, чувствуя, как внутри зреет ужасная боль.
– Прости, – шепнула она. – Я обещала снять онэнджу, но была эгоистичной, глупой и…
Он обвил ее руками, застав врасплох. Обнял со спины, спрятал лицо в ее волосах. Эми, поколебавшись, положила ладони на его руки. Пальцы задели последний виток онэнджу вокруг его запястья.
Широ прижимал ее к себе, касаясь волос дыханием. Эми растворялась в его тепле, его близости. Почему его прикосновения делали ее такой радостной, такой… живой?
Его губы задели кончик ее уха, и он, наконец, заговорил. Тихо, почти беззвучно.
– Я не знаю, что я буду чувствовать, когда вернутся воспоминания. – Широ обнял ее крепче. – Но знаю одно: что бы со мной ни приключилось, сильнее всего я боюсь потерять тебя.
К глазам Эми подступили жгучие слезы.
– Широ…
Он ведь все равно ее потеряет. Ей суждено умереть, отдать свое тело Аматэрасу спустя несколько коротких недель. Но это ведь не нужно объяснять. Широ и так все знал, так почему говорил о страхе ее потерять? Что он хотел этим сказать?