Благодарю за то богов,
Что дух мне дали непокорный.
В тисках превратности земной
Не вскрикнул я, не содрогнулся;
С окровавленной головой
Под обухом я не согнулся.
Хоть за юдолью зла и слез
Лишь ужас мрака ждет и казни,
Я годы, полные угроз,
Встречал и встречу без боязни.
И, как врата ни узки дней,
Как наказанья ни ужасны, –
Я — капитан души своей,
Своей судьбы хозяин властный
[1].
— Какое замечательное стихотворение, — сказал Люк, чувствуя, как широко распахнулась его душа.
Он словно вдохнул что-то такое родное, совершенное, неповторимое и непередаваемое, от чего тошноту как рукой сняло. Слова придали ему внутренних сил. В этот замечательный, правдивый стих, будто списанный только с него одного, Люк влюбился, словно в первый и последний раз. Уже сейчас, смакуя послевкусие этих строк, он сделал стихотворение Уильяма Хенли гимном всей своей жизни. Оно наполнило его каким-то неземным теплым светом. Ему даже захотелось заплакать от нахлынувших чувств, но он сдержал себя. Однако не смог скрыть то, как хорошо у него стало на душе после услышанных чудесных строк.
— Боже, как вы вообще могли эти слова примерить на все человечество? Это же мой стих. Понимаете, мой?
— Понимаю.
— Благодарю за то богов, что дух мне дали непокорный… — тихо прошептал про себя Люк. — Нет, не хочу больше ничего слышать. Вы обязаны мне сейчас написать этот стих на листе. У вас есть с собой лист и ручка?
— Нет.
— Тогда пойдемте скорее ко мне домой. Я живу здесь рядом, нужно подняться по той каменистой тропе вверх, видите? Там мой дом.
— Как скажете, — согласилась девушка. Ей было не очень весело в компании своих подвыпивших однокурсников.
И они поднялись вверх по каменной узкой тропе…
Люк пригласил девушку в дом, заварил для нее травяной чай с медом. Она, в свою очередь, записала на чистом листе стихотворение Уильяма Хенли и теперь молча пила горячий чай из чашки покойной матери Люка.
— Спасибо, очень вкусный чай.
— Это вам спасибо за стихотворение. Словно… Не важно!
— Словно что?
— Словно кто-то прочел меня и посвятил мне стих.
— Такое бывает, — ответила девушка. Она любила классические произведения и стихи.
Из поэзии она обожала Киплинга, Хенли и Пушкина. Из прозы — Уайльда, Бронте и, как ни странно, Эдгара По.
— Кто ваш любимый писатель?
— Ремарк, — ответил юноша.
— А поэт?
— Уильям Хенли. — гордо заявил юноша. — По правде сказать, других я и не пробовал.
— Не хотите «попробовать» других?
— Боюсь предать.
— Понимаю…
Казалось, эти двое понимали друг друга с полуслова. Но поинтересоваться у девушки, кто ее любимый писатель или поэт, Люк не счел нужным.