Вскочив на ноги, он, как очумелый, завертелся на месте, словно гоняясь за собственным хвостом. Когда он пришел в себя, то сразу даже не мог сообразить, где он перед тем был и что делал. Только почувствовал страшную жажду. Из первой же попавшейся лужи он долго хлебал талую воду. Жалкий вид был у него в эту минуту. С мокрого брюха и груди лохмотьями свисала линялая шерсть, плешины на морде и шее были исцарапаны, из них сочилась кровь.
Несладко чувствовала себя и Уга. Она видела, как кувыркнулся медведь через кучу валежника, под которой она проскочила сквозь узкий проход, видела, как он завертелся на месте, но скорости бега не сбавила. Так она домчалась до своей расселины и, хотя теперь за ней никто не гнался, щукой скользнула в свое надежное убежище. Через несколько минут она разрешилась от бремени — один за другим у нее появились на свет три щенка. Двое оказались мертворожденными.
А перед самым утром в расселину протиснулся долгожданный гость — ее непутевый супруг Буга. В зубах он держал крупного селезня, совсем еще теплого. Селезень пришелся как нельзя кстати, ведь Уга уже много часов ничего не ела…
ЗЛОКЛЮЧЕНИЯ МНОГОДЕТНОГО ЧФЫ
У барсука Чфы всегда пропасть забот. А в эту весну их стало особенно много — барсучиха принесла девять детенышей вместо семи или восьми, как обычно.
Чфы должен был не только кормить и оберегать потомство. Каждый день он вытаскивал детенышей из норы, чтобы хоть несколько минут подержать их на солнце, а потом затаскивал обратно. В это время его подстерегало множество опасностей. То ветер нанесет запах ненасытной Уги, то вверху зашуршат ветки, — значит, там крадется кровожадная рысь Фура либо коварная куница Харза. А то вдруг послышатся тяжелые шаги Мугу-плешивого — тогда нельзя мешкать ни секунды, надо хватать зубами полуслепых барсучат за загривки и швырять их в нору. А вот теперь появился Амба-Дарла…
Но опасности опасностями, а детеныши с каждым днем подрастают, материнского молока им уже начинает не хватать, и, стало быть, нужно по целым суткам метаться в поисках лягушек, мышей, бурундуков или дохлой рыбы, нужно совершать по многу раз в сутки рискованные маршруты по окрестностям…
А радостная весна весело шла по Моховой пади. Уже совсем стаял снег, окончательно очистилась ото льда Моховка. Сквозь прошлогоднюю листву пробились нежные завитки папоротника, там и тут голубели подснежники. Стояла теплынь и сушь. Лес был полон шорохов. Это промышляли в сухой прошлогодней листве мыши, бурундуки, рябчики, пернатая мелочь.
Однажды солнечным, теплым утром, высунувшись из норы, Чфы услышал треск под огромным буреломом, что нагромоздился неподалеку от норы, возле самого берега Барсучьего ключа. Осторожно выглянув из-за каменного уступа рядом с норой, Чфы зло хрюкнул: под буреломом устраивала себе логовище старая Хара. Чуть дальше, вдоль — ключа, паслась и вся Большая семья. Чфы понял, что Хара ждет потомство. Не везет в эту весну бедному Чфы! Теперь Большая семья все время будет толочься вокруг, распугает и разгонит всех бурундуков, мышей, лягушек!