Славик тотчас прилип к окну, и тонкие чуткие ноздри его мелко задрожали.
— Извержение вулкана, — выдохнул он, глаза его по-кошачьи округлились. — Я видел нечто похожее. Пустяки, — утешал он не то себя, не то Вику, — ты не пугайся, он нам ничего не сделает. Обогнем тучу, и все.
Он сказал это спокойно, с самоуверенностью, присущей его возрасту.
— Ну точно, обходим, слева, — добавил он, не отрывая лица от окошка.
Самолет действительно огибал тучу. Он лег курсом на северо-восток, потом прямо на север, в сторону, противоположную его маршруту на Петр опав ловок. Через полчаса он обогнул Ключевской вулкан, вершина которого заостренным конусом торчала из толщи изверженной тучи; пилоты напряженно всматривались вперед.
— Не нравится мне эта картинка, — оказал Житнев, не поворачивая головы к Мурутяну.
«Картинка» действительно производила не очень приятное впечатление. Согласно карте, теперь впереди лежал океан, но воду не было видно. Мутно-белесая плотная мгла укрыла все кругом и стеной поднималась до самого неба, так что определить, где кончается земля и начинается океан, было невозможно.
— Что же, пойдем слепым полетом, по карте, — заметил Житнев.
Он передал управление Мурутяну, а сам взялся за планшет.
Перед ним стояла нелегкая задача — определить береговую линию, вдоль которой они полетят. Одинаково опасно уйти слишком далеко влево, в сторону океана, и слишком уклониться вправо, в глубь полуострова, изобилующего гарными хребтами и конусами вулканов. А видимости на грани берега и океана — никакой. Он не знал, когда точно выйдет к Усть-Камчатаку. Оттуда нужно повернуть под прямым углом и лететь над побережьем Камчатского залива, обогнуть Кроноцкий полуостров, дальше идти вдоль берега Кроноцкого залива, затем обогнуть с востока группу Центральных вулканов — Жупановокий и Авачинский — и выйти на Петропавловск. Этим маршрутом он никогда не летал.
Житнев лихорадочно подсчитывал маршрутные расстояния и скорость полета, прикидывал силу и направление ветра, который дул с востока, сличая все это с масштабами карты. Картина — дрянь. Нужны хоть какие-нибудь визуальные ориентиры, а впереди их нет.
Идти по интуиции? Что ж, иного не остается. Он свернул планшет, подал Мурутяну знак, что берет управление на себя, и твердо положил ноли на педали, накрепко вцепился руками в штурвал.
Началась болтанка. Они летели теперь на восток, в сторону Тихого океана. На «фонаре» — смотровом стекле — расплющивались мокрые снежинки. Заметно образовывалась ледяная корка. Самолет кидало вниз и вверх, словно на качелях. Казалось, они не только не движутся вперед, но их относит назад. Но вот Житнев заложил самолет на правый вираж, выровнял его, снежинки теперь разбивались о левую часть «фонаря», но болтанка не прекратилась.