Тимур давно уже работал вечерним курьером в Машкиной газете. Карманных денег с матери не тянул. Занимался в кружке при школе милиции и собирался туда поступать.
Поговорив с сыном так мало, всего два часа, Каримов понял, что на самом деле никого у него в этом мире нет роднее. Ильдар уже потерял так много в жизни, не видя, как Тимка рос, как сделал первый шаг, какими игрушками играл, как пошел в школу, получил первую пятерку… Это было все то, чего Каримов не мог купить. Никак! Он ни за какие деньги не мог вернуть те годы, которые потратил так бездарно, не зная и не желая знать сына. И теперь он сделает все, чтобы хоть как-то изменить это, искупить эту глупую ошибку.
Вечером за ужином Кузя взахлеб рассказывал Маше о том, как он устраивался «фотомоделем». Вообще-то это именно Маша послала их с Тимкой к своей подруге Соне Дьячевской, хозяйке фотостудии. Соня позвонила вчера и попросила прислать пацанов, чтобы сделать пробы для рекламы газированной воды.
— Мне нужна смазливенькая рожица метр на два для стенда, — басила Соня.
— Наши рожицы помельче будут, — ответила Маша.
— Да ладно тебе цепляться. Это размер стенда. Там будет физиономия, стакан, бутылка и надписи. Дело срочное, пришли их завтра, я гляну.
И вот теперь до Маши вдруг дошло:
— Кузя! А при чем здесь трусы? Софья Константиновна же говорила только про рожицу. Там бассейн, что ли, будет с этой газировкой?
— Ну, не знаю… — протянул Кузя. — Она меня на постоянную работу берет. Завтра три часа съемки — 10 баксов. И так всю неделю в бассейне «Лазурном». А дальше по потребности.
Рокотова кинулась звонить Софье.
— Соня, ты куда моего пацана тянешь? Какой бассейн? Ему экзамены сдавать выпускные!
— Дорогуша, — протянула Соня, — ты что? Какие экзамены? Такое тело у парня! Да с таким телом никакого образования не надо, только этим крути, ну, торсом, торсом. И весь будет в шоколаде.
— Да у него нет еще никакого тела, он еще ребенок!
— Не скажи. Теперь мускулы не в моде. Теперь нужны вот именно такие мальчики-конфетки.
Маша, зная неистребимую любовь Дьячевской к молоденьким свежим юношам, зло прошипела в трубку:
— Ты там как хочешь, а Кузьку ты не получишь! Только через мой труп.
— Не зарекайся, — захохотала Софья. — Да ладно, не бойся, не трону я твоего птенчика. Прикажу ему каждый день тебе отчеты писать. Только серьезно: тело телом, но у парня ведь талант. Он любое выражение лица, любую позу с ходу берет. Да еще такого уникального оттенка блондин. Машка, клянусь, будет в целости. И ведь самому ему так хочется… Работать!
— Верю, пока верю, но — смотри у меня, — нехотя согласилась Маша и повесила трубку.