Уже позже, болтая с упырём на эту тему, вампир отметил, что вместе с его силой Фатум определил ему кучу ограничений. Невозможность проснуться днём, невозможность покинуть границы Фартата, и главное проклятие — невозможность умереть и что-нибудь с этим наконец сделать. С появлением игры Дракулу уже убивали несколько сотен раз. В основном убивали с особой жестокостью. Как бы сложно поставить себя на его место, но даже чисто гипотетически это не могло никак не отразиться на нём.
Ясное дело, у пятерки випов вообще не было шансов. Я со свином за происходящим наблюдал с какой-то особой милотностью. От наметившейся веселухи дед даже внешне сразу как-то помолодел. Помолодел настолько, что я его мысленно сравнил со счастливым ребенком, у которого из ладошки выпала под стол и куда-то покатилась круглая конфетка. «Не уходи от меня, вкусняшка» — кричит вслед конфетке малыш. Что-то в этом духе кричал разбегающимся в разные стороны випам Дракула.
Уже через пару часов, когда всё закончилось, и вампир наконец наигрался со своими «вкусняшками», мы вместе с дедом уселись за бутылкой вина из упырского погреба отмечать успех предприятия.
— Спасибо, Грунт, уважил дедушку. Давно так не веселился.
— Угу… Если честно, до последнего боялся, что оно не сработает. Кстати, расскажи, легко было вернуться оттуда? В смысле, с тропы Духов?
Неспешно распивая свой бокал, вампир рассказал мне следующее. На тропе Духов в этот раз он очнулся в кровавом тумане с раскуроченной башкой. Костеря меня, некроманта Грунта, на чем свет стоит, дедушка стал оглядываться по сторонам. Пока всё происходило как обычно. В скорости должны были прийти эти самые духи для того, чтобы раскурочить пенсионеру еще раз голову, то есть повторно убить тем же способом и отправить на цикл ночного воскрешения.
Когда из тумана выплыла тень «некроманта Грунта», вампир не удивился. Он всегда видел тени своих убийц. Когда тень «некроманта Грунта» достала бубен, вампир не удивился также, потому что здесь, на тропе он всегда видел не только тени убийц, но и то оружие, которым его убили. Потом тень начала лупить бубном его по башке. Казалось бы, на этом всё должно было и закончиться, но нет. Из кровавого тумана вышла вторая «тень Грунта» с этим же бубном. Тень номер два обратилась к тени номер один:
— А ты это… Чего тут делаешь?
— Деда усыпляю, — с легким недоумением ответил первый дух.
— Давай подсоблю что-ли…
После этого «Грунт номер два» затянул эту самую колыбельную. Как признался мне в беседе вампир, голос у духа-тени был похож на скрип несмазанной двери. Если, как говорил Дракула, моя колыбельная песня тут в реале хоть на половину была похожа на услышанное им там, випы должны были передохнуть до его пробуждения.