— Никому. Даже своему адвокату, — продолжала Анжела.
— Даже адвокату, — подтвердила Вилма.
— Спасибо тебе, — с чувством проговорила Анжела. — Непременно позвони, когда соберешься прилететь. — И поцеловала Вилму на прощание.
Энрики с нетерпением ждал возвращения Анжелы. Он хотел, чтобы она сразу же рассказал ему, чего добилась в Рио, но она предпочла сообщить ему о результатах поездки у себя дома.
— Я жду тебя вечером к себе, Энрики. Там мы поговорим куда свободнее.
Энрики так не думал, но, скрипнув зубами, согласился. А что еще ему оставалось делать?
— Ну что? — спросил он, как только они уселись в гостиной. — Что она сказала?
Анжела не спешила отвечать. Она подняла бокал с золотистым вином, которое разлил им Карлиту, и, сощурившись, любовалась им на свет.
— Удивительная игра, — сказала она. — Я пью за твое здоровье.
Отпила, и, увидев страдальческие глаза Энрики, наконец, сжалилась.
— Можешь поблагодарить дону Жозефу, но в голове у твоей бывшей жены полный кавардак, — со вздохом сообщила она.
— Что ты имеешь в виду? — не понял Энрики.
— Я говорила ей о детях, а она толковала мне об алиментах.
— Ты хочешь сказать, что дети для нее только средство? Что она превратила их в орудие, чтобы качать из меня деньги? — мгновенно вспыхнул Энрики.
— Ну не совсем так, — протянул Анжела. — Во всяком случае, она собирается приехать и поговорить с доном Сезаром, чтобы иметь более объективное — так она выразила — представление о делах нашей фирмы, с тем чтобы урегулировать ваши имущественные вопросы.
— Которые мы уже урегулировали в суде! — рассердился Энрики. — Нет, честное слово, если она притащится в Сан-Паулу, чтобы доставать меня и отца и качать из нас деньги, я ее убью!
— Мне кажется, вы любите сухой мартини, — проговорил Карлиту, наклоняясь к нему, — и не откажетесь выпить. Угадал?
— Попал в точку! — признал Энрики и жадно выпил протянутый ему мартини.
— Он в жутком состоянии, правда, Карлиту? — обратилась к слуге Анжела, чего, разумеется, обычно не делала. — Ему нужно заняться своими нервами.
Карлиту внимательно посмотрел на Энрики, потом на Анжелу.
— Внизу стоит дона Селести, — сообщил он. — Ее впустить?
Марта отыскала телефон Пашеку, позвонила ему и попросила прийти. Наконец-то она была на верном пути. Единственным человеком, который мог пролить свет на эту темную историю, был Пашеку. Он был охранником у ее отца, сеньор Отавиу очень доверял ему, и, значит, она, Марта, тоже может положиться на его мнение.
— Ты совсем не изменился, Пашеку, — сказала она, усаживая его рядом с собой на диван.