Но Энрики уже выскочил из машины.
— Погоди! Ты куда? — встрепенулся Сезар.
— Возьму такси и поеду домой, — на ходу ответил Энрики и свернул за угол.
— Вы не скажете, который час? — осведомился у Сезара старческий голос, и он увидел перед собой старика с зонтиком.
Узнав, в каких трагических событиях замешан сын сеньора Толедо, сеньор Пайшао любезно согласился дать показания в полиции. Он подтвердил, что двадцать шестого октября, около десяти часов, а точнее, без пяти десять, его остановил на улице мужчина, высунувшись из машины. Безошибочно узнал он и Энрики, когда потребовалось выбрать его уличного знакомца из десятка других людей.
Машаду произвел еще один следственный эксперимент, и определили, что от улицы Барерас до места убийства на машине пятьдесят минут. Энрики Толедо был признан невиновным.
Вот когда наконец семья Толедо почувствовала себя счастливой. Сколько они пережили за последнее время и наконец могли вздохнуть спокойно.
Ну не совсем! Если у Анжелы Видал сорок пять процентов акций!..
Сезар мучительно соображал: почему, при каких обстоятельствах Клементину мог отдать Анжеле свои акции? О покупке не могло идти и речи, потому что таких денег у Анжелы быть не могло. Так что? Шантаж? А на какой почве?
Сколько времени он мечтал избавиться от Клементину, и вот когда это произошло, он жалел о нем.
В кабинет постучали, и на пороге появился Клементину. Сезар даже улыбнулся: неужели он обладает такой силой внушения, что стоит ему подумать, как человек сам к нему приходит?
— Проходи, проходи, — пригласил он своего бывшего компаньона. — Думаю, нам есть о чем потолковать.
— Я хотел пригласить вас на нашу с Кларой свадьбу, — сказал Клементину, и Сезар вновь невольно подумал, как неосмотрительно поступает Клара, связывая свою судьбу с бывшим каторжником.
Пока над Энрики висела угроза тюрьмы, он думал о Клементину даже с некоторым сочувствием и ощущал по временам даже что-то вроде раскаяния из-за того, что посодействовал такому суровому наказанию. Стоило ему только представить двадцать лет тюрьмы для Энрики, и его прошибал холодный пот.
Но вот все утряслось, угрозы больше не существует, и он словно бы позабыл обо всем и опять привычно не одобрил решение Клары.
— Свадьба будет самая скромная, только для своих, — продолжал Клементину. — У Клары нет людей ближе вас, и она очень хотела бы вас видеть.
— Конечно-конечно, спасибо за приглашение, — ответил Сезар. — А могу я задать вопрос? Мне бы очень хотелось знать, каким образом твои акции попали к Анжеле?
— Вы позволили себе задать вопрос, а я позволю себе на него не ответить, — твердо произнес Клементину. — Я уже сказал вам, что до конца дней буду вам благодарен за наш мужской разговор, но теперь я хочу одного — спокойно жить с любимой женщиной. Хочу счастья и покоя, а стоит мне ответить, как я лишусь и покоя, и счастья. Поэтому я не буду вам отвечать.