— Так что с ним такое, если дело не в Сандре? — уже с оттенком нетерпения спросил Сезар.
Марта снова замялась. Сезар уже с явным нетерпением смотрел на нее.
— У него роман с Лусией, — наконец, сказала она.
Сезар понял свою жену, и для него это сообщение было шоком.
— Ты уверена? — спросил он, нервно побарабанив пальцами по столу и помолчав.
— Они обедают и ужинают вместе, и очень скоро, я уверена, будут вместе у нее завтракать.
Марта пристально смотрела на мужа, он явно нервничал, а она подумала, что жизнь мстит всегда неожиданнее и грубее, чем люди.
— Мне кажется это неприличным, — наконец, высказал свое мнение Сезар. — Я попробую поговорить с ним.
Марта выразила свое согласие молчаливым кивком, и они принялись ужинать, подняв первый бокал за успехи Бруну.
На другой день Сезар отравился к Лусии. Он приготовил небольшую речь, которая должна была объяснить ей всю щепетильность положения, в которое она ставит не только себя, но и всех их вместе. Он тщательно готовился к этой речи, собирал слова, выражения. Они не должны были никого ранить, играть на сантиментах, эксплуатировать прошлое. Здравый смысл и разум — вот к чему он хотел привести и Лусию Праду. И не сомневался, что она способна внять его доводам, как-никак, она была адвокатом.
Но адвокат Лусия Праду в этот день в конторе отсутствовала, у нее был тяжелый рабочий день. Начался он в суде, и поводом был хлебозавод Эдмунду Фалкао, который собрались опечатать за долги. Фалкао был давним клиентом ее фирмы и, защищая интересы своего клиента, она сумела добиться другого решения от суда, хотя потратила на это немало времени.
С новым решением она поспешила на хлебозавод и успела вовремя. Еще несколько минут, и судебный исполнитель опечатал бы его дверь.
— Опечатывание предприятия отменяется, — строго заявила она судебному исполнителю, протягивая акт с печатаю. — Суд отменил решение судьи Дуарти.
Эдмунду, который вот уже битый час воевал с судебным исполнителем, загораживая вход на свой завод, с благодарностью взглянул на Лусию. Ему дали шанс, дали передышку, и он был за нее благодарен.
Наскоро простившись с Лусией, он заторопился в бухгалтерию. Вышел он очень подавленный. Им все равно грозило разорение. Спасти завод могла только мощная рекламная кампания, а она требовала неимоверного количества денег.
Мрачно стиснув зубы, он заявил матери, сидевшей в гостиной:
— Я решил жениться на Бине Коломбо!
— Наконец-то! — просияла дона Диолинда. — Бог тебя просветил! Но имей в виду, я буду против!
Она обняла своего Эдмунду и проглотила две зелененьких таблетки и одну розовую, чтобы успокоиться.