Самуэл не сводил с Камилии глаз. Хотя накануне, когда Жонатан расхваливал дочь своего друга, беззлобно подшучивал над отцом:
— Ты думаешь, я забыл эту ведьмочку? Ошибаешься. Ведьмы ведьмами и остаются.
Он вообще отнёсся с иронией к восторженности отца.
А тот словно на крыльях летал. Не мог наглядеться на своего Самуэльчика, уж очень ему нравился лощёный европейский юноша!
А лощёный европейский юноша только посмеивался — но лишь до той поры, пока не увидел Камилию. Он и предположить не мог, что остроносая худышка могла превратиться в вальяжную красавицу.
Жонатан с Эзекиелом удовлетворённо переглянулись. Они этого и хотели. Камилия недолго посидела с родителями и гостями. Сослалась на тяжёлый рабочий день и ушла в свою комнату.
Возвращаясь от Эзекиела, Самуэл с большим интересом расспрашивал отца о Камилии.
— Да я всё тебе уже рассказал, — изумился Жонатан.
— А я всё мимо ушей пропустил, — ответил Самуэл. — Так ты говоришь, что она была замужем и муж её бросил?
— Она бросила мужа, — поправил его Жонатан.
— Такая может, — с одобрением признал Самуэл. — Такая женщина очень многое может себе позволить.
Он пропустил два-три дня, а потом с букетом цветов отправился встречать Камилию у ворот фабрики, собираясь отвести её поужинать. Но Камилия увидела поблизости и другую фигуру, поэтому, сказав Самуэлу несколько вежливых фраз, ответила отказом на его предложение, объяснила, что обычно вечерами занята, и ушла под руку с Тони, который всё-таки не устоял перед соблазном и пришёл на свидание.
Самуэл посмотрел им вслед с большим любопытством, и надо сказать, что присутствие в жизни Камилии мужчины его только раззадорило.
Тони ревниво осведомился, с кем это она разговаривала.
— С конопатым чертёнком, врагом моего детства, — задорно ответила Камилия. — Я рада, что ты, наконец, меня услышал. Пойдём, я покажу тебе наше гнёздышко.
Тони принялся было отнекиваться, лепетать что-то про Марию, свой долг и ещё про что-то, но Камилия только теснее прижималась к нему, и он, чувствуя тепло льнущей к нему плоти, ускорил шаг. Так они и добежали до гостиницы, а закрыв дверь, оказались друг у друга в объятиях.
— Это была лучшая ночь в моей жизни, — прошептала Камилия Тони, когда они спустя несколько часов прощались у её дома. — Приходи, когда захочешь, ты знаешь, где меня найти.
Она повернулась и пошла, вальяжно покачивая бёдрами, мягкой походкой сытой кошки, а Тони побрёл, едва передвигая ноги, к своему пансиону, и чем ближе подходил к нему, тем медленнее шёл.
Мария ждала его с ужином. Она уложила малыша и терпеливо ждала Тони. Конечно, она беспокоилась, думая о том, что может случиться в любом тёмном закоулке окраины. Но старалась не думать об этом, уговаривая себя, что Бог не допустит никакого несчастья. Когда заскрипела, а потом тихонько открылась дверь, Мария почувствовала себя совершенно счастливой.