— Если вы хотите напугать меня, то ничего не выйдет! Я уже и так отчаялась.
— С-с-сучка! — рявкнул инспектор. — Выходи из машины и иди вперед.
Не чуя под собой ног, она пересекла дорогу, подошла к огромному камню на обочине, все время чувствуя, что в любую секунду он может нажать на курок.
Богел наслаждался зрелищем. Он чувствовал, как напряглись ее лопатки в ожидании выстрела, как из глаз катятся слезы.
— Шуток на сегодня достаточно, — сказал инспектор, и машина тронулась.
Мария тихо продолжала двигаться вперед и даже не заметила, как оказалась среди шумных и беспокойных людей, которые вышли из автобуса, сразу заполнив маленький пятачок остановки.
— Какая тетя красивая. Мама, кто это? — спросил маленький мальчик, только что спрыгнувший на дорогу.
— Не знаю, идем, сынок. Мне еще нужно зайти к доне Жозефе.
Находившаяся в каком-то странном в оцепенении, Мария впервые осмысленно огляделась.
Знакомое имя напомнило ей о брате. Где он? Что с ним? Может, его тоже бросили в тюрьму?
Она увидела, как автобус, выгрузив пассажиров, со скрипом закрыл двери и тронулся дальше.
«Надо кого-нибудь спросить, как добраться до Рио»,— подумала она и окликнула высокого мужчину в простой клетчатой рубахе, последним вышедшего из автобуса.
— Простите, сеньор!
Человек удивленно обернулся и застыл на месте.
Мария растерялась. Почему он так смотрит на нее? Боже мой! Она не поверила своим глазам. В двух шагах от нее стоял Себастьян.
Необузданная радость, которую она в последний раз испытывала после рождения дочки, обрушилась на нее снова.
Да, это был он, Себастьян, который в детстве катал ее на закорках и защищал от мальчишек, который на день рождения обязательно присылал хоть немного денег, который и в этот раз не отказал ей и ее детям в помощи. Тот, к кому ехала она через всю страну.
Он медленно шел к ней и улыбался.
Пассажиры регулярного рейса: «Рио — Кашиас» изумленно смотрели на две, оцепеневшие молчаливые фигуры, одиноко стоящие на автобусной остановке.
— Наверное у них очень большое горе, — предположил мужчина в рабочей спецовке.
— Или очень большое счастье, — тут же возразили ему.
Время — категория относительная: для одних оно бессмысленно тянется, как улитка, оставляя на песке непонятный, еле заметный след, для других летит стрелой быстро и энергично, позволяя создавать, созидать и строить.
Марии понадобилось двадцать лет на то, чтобы достичь результата, к которому она упрямо шла все эти годы, о котором мечтала всю жизнь, над чем трудилась.
Ду Карму дала себе слово, что покончит с прошлой жизнью, с нищетой, с изматывающими мыслями о предательстве мужа, и, если надо, будет работать по двадцать четыре часа в сутки.