— Это предупреждение или угроза? — Марии стоило большого труда, чтобы не взорваться от негодования.
— Понимайте, как хотите! — рявкнула взбешенная невестка.
— Ради бога, успокойтесь! — попытался вмешаться Режиналду. — Мне не нужен скандал!
— Ничего, тебе придется потерпеть мое присутствие. — В голосе ду Карму появились угрожающие нотки. — Так ты, наконец, сделаешь то, о чем я тебя просила?
— Ни за что! — Режиналду демонстративно оскалил белые зубы.
«Боже мой, — подумала ду Карму. — Он и улыбается, как отец». Только теперь до нее дошло, что в дальнем углу просторного кабинета есть кто-то еще кроме Вивиан и ее старшего сына. Жозевалду сидел на стуле, старательно прикрывшись газеткой.
Мария презрительно улыбнулась и направилась к выходу.
— Тогда я сама сделаю это! — сказала она небрежно.
— Подожди, не горячись! — преградил ей дорогу Жозевалду. — Ты ничего не сделаешь и ничего не скажешь!
— А ты-то какое имеешь ко всему этому отношение? — возмутилась Мария.
— Я — твой муж! — выпятил грудь Жозевалду.
— Не смеши меня! Уйди с дороги! — ду Карму оттолкнула его и попыталась открыть дверь из комнаты, но теперь Вивиан метнулась в ее сторону и перекрыла выход своим телом.
— Я на все пойду! Я не позволю погубить политическую карьеру своего супруга! — прорычала она.
Джованни, который до сих пор стоял в стороне и скрипя зубами наблюдал за всем происходящим, решил все-таки вмешаться, чтобы не допустить драки.
— Не надо ссориться! Все можно решить полюбовно. Только для этого надо сесть за стол переговоров, — сказал он Режиналду. — Ты же не хочешь, чтобы две близкие тебе женщины перегрызли друг другу горло?
— Мама! Вивиан! Успокойтесь! — попытался вмешаться Режиналду. — Давайте поговорим по-человечески! — Мария сделала попытку повернуться лицом к сыну, но все вдруг поплыло у нее перед глазами, она тяжело осела на пол и потеряла сознание.
* * *
Никогда еще за последние двадцать лет дона Лаура не чувствовала себя так хорошо, как сейчас. Прошлое, которое, как казалось, навсегда и безвозвратно ушло, стало являться к ней сначала в снах, а затем и наяву. Ей казалось, что кто-то специально повернул время вспять для того, чтобы она снова могла насладиться той силой, популярностью и могуществом своего обаяния, которым она когда-то пользовалась в высшем свете.
В пятидесятые ее очаровательное большеглазое личико украшало многочисленные глянцевые журналы Бразилии, светские хроники без устали склоняли ее имя, описывая совершенный вкус и безупречное воспитание. В шестидесятые, выйдя замуж за крупного бразильского миллионера, она стала еще популярнее: без каждодневного описания вечеринок, шопингов, приемов и многочисленных путешествий по всему свету не обходилось ни одно приличное издание Бразилии. В семидесятые на ее хрупкие плечи свалилось страшное испытание. Супруг, который умудрился утроить состояние, доставшееся ему по наследству, тяжело заболел, запустил дела, а затем сделал несколько неудачных ставок на бирже... Через год она овдовела и осталась без средств к существованию. Кто знает, что произошло бы с ней, если бы не было в ней столько жизнелюбия и оптимизма. Она научилась получать удовольствие в жизни от простых и легкодоступных вещей: путешествия по Европе баронесса заменила прогулками на свежем воздухе, изысканный завтрак в ресторане — на чашечку свеже-сваренного кофе. Если раньше она могла себе позволить посетить раз в месяц какую-нибудь знаменитую экспозицию в Европе и частенько летала в Лувр или музей Прадо, то сейчас наслаждалась книгами и кинофильмами по искусству, то есть вела свою обычную жизнь необычным образом.