Скарон изумленно хлопнул ресницами.
– Так ты что, меня обманула?!
– Нет. – Я шмыгнула носом и снова села, болезненно поморщившись и схватившись за ноющий висок. – Меня и правда укачало. Но не извлечь из этого выгоду было бы глупо. Поэтому вот так, мой бедный наивный братик. Теперь тебе некуда отступать.
Бер только руками развел.
– Ну что? – с надеждой спросила я, устало отложив последнюю книгу. – Что-нибудь нашел?
Бер покачал головой и тоже отодвинул в сторону тяжелый фолиант.
– О таких вещах в книгах не пишут, Гайдэ.
– Но что-то же должно быть?!
– Боюсь, Лин рассказал нам гораздо больше, чем тут написано.
Я вздохнула.
– Да. Написано много, но все не о том. Про то, что у вас есть старшие и младшие кланы, мы и так уже знаем. Как знаем о вашей неудобоваримой системе управления, жесткой иерархии, презрении к чужакам, маниакальной преданности долгу и полному подчинению вышестоящему начальству, вплоть до ненормального обожествления своих драгоценных владык. Которых по числу кланов тоже всегда четыре. Сильнейших. Про то, что старшие – не только воины, но еще и маги, мы уже тоже поняли. Гор – тому явное подтверждение. А Ас и того хуже – еще не проснулся, но глазищи уже пылают.
– Старшие – все без исключения боевые маги, – уточнил Бер. – Причем обучающиеся исключительно в школах клана. И имеющие особые техники, о которых Магистерия почти ничего не знает.
– Да, – снова вздохнула я. – Оказывается, вы у нас особенные. На мелочи вроде выращивания травки или призывания дождика не размениваетесь. У вас даже магия подчинена идее войны. Но что нам это дает?
– Ничего, – подытожил скарон. – Кроме нескольких ненужных подробностей о нашей прежней жизни.
– Ты так ничего и не вспомнил?
– Нет. И не хочу.
– А остальные?
– Если бы они хотели, давно бы к тебе пришли, – ровно отозвался Бер. – Но поскольку мы не хотим, то… извини.
Я грустно улыбнулась.
– Да я все понимаю. Но вдруг это могло бы помочь Гору?
– Думаю, он не захотел бы вспоминать прошлое даже ради знаний о своей силе, – так же невесело усмехнулся брат. – Мы умирали… кажется, не слишком хорошо. Я, например, помню только боль. Одну сплошную боль, льющуюся отовсюду. Боль, от которой можно сойти с ума. И которую испытываешь, когда твою душу отрывают от еще живого тела. Неудивительно, что Гор не стремится это ворошить: у всех нас есть воспоминания, которые хочется похоронить понадежнее.
– Вы попали в Тень вместе?
– Нет, – качнул головой Бер. – Ас был первым. Он дольше всех пробыл в браслете. Потом появился Ван. Затем я. Гор – последний.
– А сколько времени прошло между тем, как вас… ну…