— А с чем, любопытно узнать, такой приказ был связан? Извините уж, товарищ подполковник, за любопытство человека, который мечтает туда в командировку отправиться.
— Простейшая ситуация. Захватываем пленного, отправляем его в СИЗО, а через пару-тройку месяцев его же берут живьем при стычке с другой бандой, хотя по документам он должен быть на зоне. Откупаются всеми способами. Пенитенциарная система в России работает только на благо своих сотрудников и отдельных заключенных.
— А что же вы меры не принимали по этому поводу?
— Спецназ военной разведки, к сожалению, не обладает следственными функциями. Это скорее работа для ФСБ. Но все наши обращения в вашу систему результатов не дали.
— Да, такое бывает. Руки до всего сразу не доходят. Вам сюда. — Майор показал мне на дверь. — А мне туда. Как будете готовы, пройдете прямо по коридору в спортзал.
— Поторопите, товарищ майор, народ, — попросил я. — К моему выходу группа должна уже построиться.
Ключ от тренерской и в самом деле торчал в замке. Я провернул его и толкнул дверь. За ней была лестница, ведущая вниз, к следующей створке. Там тоже ключ торчал из замка, но дверь вообще была не заперта.
Тренерская комната была небольшой. Но, в отличие от спортивного зала, она имела даже окно, показывающее, что я нахожусь в полуподвале.
Я быстро переоделся и собирался уже выйти из тренерской, когда зазвонил мой телефон. Определитель показал номер майора Никифорова.
Вячеслав Петрович звонил мне редко и только по важным делам. Обычно я сам с ним связывался, потому что нуждался в нем гораздо чаще, нежели он во мне. Потому этот звонок меня слегка удивил. К моему удивлению приплюсовалось и беспокойство за одинокого человека, живущего на отшибе, которому в любой момент может понадобиться помощь.
Вдобавок позавчера ночью я втравил его в боевые действия против бандитов. Теперь мне подумалось, что эти негодяи каким-то образом могли выйти и на него.
Поэтому я поспешил ответить:
— Слушаю тебя, Вячеслав Петрович.
— Здравствуй, Виктор Вячеславович. — Неторопливая речь отставного майора меня сразу успокоила. — Как у Тамары самочувствие?
— Я считаю, что нормально. Об этом можно судить по ее действиям.
— Ну, если она уже и на действия способна, тогда конечно.
— Как ты ее отправил с вертолетом, ей сразу по прилете сделали операцию. Я положил ей в рюкзак ее наградной пистолет. Утром дежурная медсестра напоила чаем с лошадиной дозой снотворного, как сказал врач, двух бойцов Росгвардии, которые были выставлены на ее охрану, и пыталась задушить Тамару подушкой, но не на такую нарвалась. Тамара сумела подстрелить эту особу. Теперь та сама лежит на том же этаже после аналогичной операции. Ее охраняют два парня из спецназа ФСБ, чтобы не сбежала или чтобы и ее не ликвидировали. Сам понимаешь, что спецназ ФСБ — это слегка серьезнее, чем Росгвардия. Еще двое охраняют Тамару. В том же коридоре сидят, в пределах визуальной и звуковой доступности. Одни всегда могут прийти на выручку другим. Но Тамара молодец, после наркоза отошла быстро и удачно сориентировалась. Стреляла она при мне. Я в это время беседовал с лечащим врачом этажом ниже. На звук выстрела прибежал. Но помощь моя не понадобилась. Она сама справилась. А я захватил друга медсестры, ради которого она и пошла на убийство. Не знаю уж, чем он сумел ее прикупить. Внешне вполне обычный, даже невзрачный субъект. Работал охранником в той же больнице.