Пауза.
ПУМА И все же, кто этот человек, Филипп? Кто он и почему он улыбается?
Пауза.
ИОНА (Думая о своем, машинально) Ах, если бы все заключалось в этой вишенке. Если бы все зло заключалось в одной крохотной вишенке…
ПУМА Подожди, подожди! (Пауза) Погоди — ка, погоди — ка! (Пауза) Что ты хочешь этим сказать? (Пауза) Что хочешь сказать ты этим?
Пауза.
ВААЛ Он хочет сказать, что не ел вишенки. (Пауза) Чего уж проще?! Чего проще?!
ПУМА Разве тебя я спрашиваю, Ваал?! (Пауза) Разве я обратился к тебе со своим вопросом?! (Пауза) Или ты думаешь, Ваал, что я такой дурак, чтобы обращаться к тебе с таким простым вопросом?! (Пауза) Или ты думаешь, что я недостаточно знаю тебя, чтобы соваться к тебе с таким простым вопросом, в то время, когда ты и более сложные вопросы как орешки щелкаешь? (Пауза) Как орешки щелкаешь? (Пауза) Как орешки щелкаешь? (Пауза) Когда ты щебечешь с ним, как щебечут птички, на одном языке, как брат близнец, и понимаешь, что он говорит, я не сомневаюсь, что понимаешь. (Пауза)
Или ты хотел еще раз показать нам, что ты умный и знаешь ответы практически на все вопросы? (Пауза) Но мы помним об этом Ваал! (Пауза) Мы не забываем об этом, Ваал! (Пауза)
Или ты думаешь, что вопросы задаются только затем, что бы уяснить что — то для себя? (Пауза) Но если все ясно как белый день, а вопрос все же возникает, возникает и задается он неспроста. Наверное, так. Что ты об этом думаешь, Ваал? (Пауза)
И уж если он задается, при том что ответ на него известен, не думаешь ли ты, что постановка вопроса — есть попытка раскрытия кое — кого?! (Пауза) И что, если, в этот момент кое — кто влезает со своим ответом, он мешает раскрытию, и, напротив, способствует сокрытию. (Пауза) Что скажешь на это, Ваал?
Пауза.
ВААЛ (Совсем не слушавший Пуму, но погруженный в свои мысли) Может статься, что он и не ел вишенки.
ПУМА Что?!
Пауза.
ВААЛ (Громче) Я говорю, может статься, что он вовсе и не ел вишенки.
ПУМА Не ел вишенки?!
ВААЛ Может статься.
Пауза.
ПУМА (Указывая на Иону) Кто он, Филипп? Что теперь сделал он с Ваалом, и почему он все время улыбается? (Пауза) Что ты молчишь, Филипп? (Пауза) Или ты не знаешь что сказать?
Пауза.
ФИЛИПП Я уже говорил тебе, Пума. (Пауза) Это я подложил вишенку тебе в стакан.
ПУМА (Старается не смотреть в сторону Филиппа) Да. Об этом ты уже говорил. Ты уже говорил о том, что это ты, и никто другой, положил вишенку. (Пауза) Положил или подложил? (Пауза) Подложил? (Пауза) Положил или подложил? (Пауза) Надеюсь, что положил. Да какая теперь уже разница, когда вишенки той нет? (Пауза) Теперь другой вопрос волнует всех. Кто этот улыбающийся человек? (Пауза) Кто он, Филипп? (Пауза) Меня настораживает, что ты замалчиваешь его имя. (Пауза) Ты думаешь, Филипп, что если все здесь принадлежит тебе, и если ты не выходишь из — за своей стойки, никогда не выходишь из — за своей стойки…(Встречается со взглядом Филиппа) хотя, конечно, это твое право, выходить или не выходить из — за стойки, никто не может настаивать на том, чтобы ты кого — то угощал, и ты можешь не знать его имени, ты не обязан, в конце концов, мало ли кто может зайти к тебе на стаканчик, да и остаться здесь навсегда, однако, когда он начал говорить с тобой мне подумалось, мне подумалось, впрочем, мало ли о чем мы думаем. Столько мыслей роится в наших головах, и среди тех мыслей подчас встречаются такие, что знаешь, Филипп…