За дверьми этой залы скрывалась ещё одна, точно так же расписанная фресками, и которая вывела нас в сад. Здесь возле клумбы с ирисами, удивительно, но это были действительно знакомые мне цветы, мы и остановились. Где-то за кустами, выстриженными в форме крадущихся львов, слышался звук льющейся воды, и, будь моя воля, я бы немедленно отправилась полюбопытствовать что там. Но рядом был Рафаэль Маркос, который, стоило мне лишь немного дёрнуться в сторону, начинал подозрительно на меня коситься, словно ждал, когда из-за пазухи я достану ещё один волшебный камень и начну буйствовать.
В этот момент навстречу мне вышел мужчина в сопровождении солдат, облачённых в кольчуги. В целом его можно было бы назвать непримечательным, и он бы легко затерялся среди толпы. В отличие от Маркоса его тёмные волосы, перехваченные на лбу вышитой золотом лентой, были коротко подстрижены. Да и сам он выглядел хилым и тощим, так что казалось, что халат на нём просто болтается. Но, кажется, самого мужчину это волновало мало, его маленькие близко посаженные глазки презрительно уставились на Маркоса, и он недовольно кривил губы и вообще всем своим видом показывал, что он самая главная шишка в этом лесу. У меня закралось нехорошее подозрение, что он и есть тот самый Гораций. Переведя свой взгляд на меня, он как-то весь подобрался и важно сказал:
— Я рад, что с вами всё в порядке. Но меня огорчает, что кто-то посмел пытаться опорочить твоё имя!
То, как он ко мне обращался, усилило мои нехорошие подозрения насчёт жениха.
— К сожалению, из-за всего случившегося мне стало нехорошо, — сказала я, пытаясь сделать как можно более несчастный вид и тщательно подбирая слова. — Кажется, я потеряла сознание, и я совсем ничего не помню.
— Это… — мужчина вдруг помедлил, а потом, бросив быстрый взгляд на Маркоса, словно говоря и какого ядрёного овоща ты вообще тут забыл, продолжил: — Это прискорбно. Но меня-то ты узнаёшь?
— Увы, нет, — покачала я головой. Этот человек почему-то вызывал у меня неприязнь, хотя мне он пока ничего не сделал. Возможно, всё дело было в выражении его лица. Ну не люблю я типов, которые слишком много выпендриваются!
— Я Гораций Спириос, твой жених, — снисходительно пояснил он.
Вот жеж! И почему моим женихом всё-таки оказался именно он? Почему это не какой-нибудь богоподобный красавчик, как и подобает нормальной попаданке? Должен же тут быть кто-то на кого глаз можно положить! Но мне в женихи, конечно, досталась самая невзрачная шишка леса!
Но было, что было. Хотя странно, что он такой тощий. По моим представлениям сыновья императора должны быть, хм, более упитанными. Недокармливают его что ли?