(Мать твою ж! Опять разнобой. Один вполне надежный источник уверяет, что Ренар поддерживал идею Филиппа выдать Елизавету замуж в Европу, другой – что Ренар совместно с Гарлинером настаивал на ее казни. Будет этому конец? Боюсь, что нет. А потому принимаю решение относиться к этому философски и при очередном разнобое во вполне надежных источниках больше не давать волю эмоциям, поберечь нервы.)
Ну, а теперь, отбросив эмоциональные отступления, перейду к повествованию о правлении Марии Тюдор и о ней самой.
Итак, какой же она была, Мария Тюдор, королева Мария Первая, занимавшая английский престол менее пяти лет?
Хорошо образованной – знала французский и испанский, читала по-латыни и на древнегреческом (в те времена образованность в первую очередь связывали со знанием античного наследия).
По характеру – энергичная, решительная, волевая, храбрая. Полностью лишенная злобы, жестокости, мстительности – думается, это я уже доказал не на одном примере (некоторые авторы, даже не особенно к ней расположенные, называют ее «милосердной»).
Как женщина – малопривлекательна. Некрасивая (в чем легко убедиться по портретам). Слабое здоровье, сильная близорукость, зубы часто выпадали сами по себе от какой-то хвори, кожа на лице – нездорового землистого оттенка, лицо покрыто сетью тоненьких морщинок. Девственница до замужества – то есть до тридцати семи лет.
Судьба… А вот судьба всегда была к ней неласкова. Думается мне, что это была самая несчастная из английских королев (впоследствии я обнаружил, что этого же мнения придерживаются иные ее биографы). Конечно, можно сказать, что еще более несчастными были три другие королевы – Анна Болейн, Екатерина Говард и Джен Грей, закончившие жизнь на эшафоте. Однако их несчастье было, можно так сказать, одномоментным: плаха, взмах топора, и с этим миром покончено…
Марию же нешуточные несчастья преследовали в течение долгих лет – обрушившись в юности, не оставили ее и тогда, когда она стала королевой. Да и сама ее смерть… Но не будем забегать вперед.
Первый удар судьбы на нее обрушился, когда девушке не исполнилось и восемнадцати лет. С блистательных высот она обрушилась в грязь – поначалу в переносном смысле, но впоследствии приходилось и в прямом брести по грязи…
В 1533 г. Генрих Восьмой, после двадцатипятилетнего брака с матерью Марии Екатериной Арагонской, говоря высоким стилем, воспылал страстью к красавице Анне Болейн. Обвенчавшись с ней тайно, после объявил брак с Екатериной незаконным – а Мария, соответственно, стала числиться незаконнорожденной. Еще вчера она была наследницей престола принцессой Уэльской – и вдруг все рухнуло. Через несколько недель после рождения у королевы Анны дочери Елизаветы камергер Марии (собственно, уже бывший камергер), принес ей королевский приказ, как раз и извещавший, что Мария признана незаконной дочерью (ее мать еще раньше была лишена статуса королевы). Ей запрещалось впредь именовать себя принцессой, которой отныне становилась Елизавета, – и стать фрейлиной в свите Елизаветы. Тем же приказом строжайше запрещалось всем окружающим именовать Марию принцессой, а ее слугам высочайше предписывалось «понимать разницу между Марией и ее сводной сестрой принцессой Елизаветой».