Пошёл он туда, скорее, для очистки совести, в глубине души понимая, что живых не встретит. Всё-таки хутор был существенно ближе к эпицентру взрыва, уничтожившего полигон ракетчиков. Но вдруг кому-то повезло и ему нужна помощь? К сожалению, хозяин хутора, в последнее время живший бобылём, свой лимит везения уже исчерпал. Он лежал во дворе, вцепившись обожжёнными руками в землю. Видимо, полз из последних сил к крыльцу, но умер раньше, чем успел до него добраться. Волосы на голове обгорели, куртка из кожзаменителя полопалась в нескольких местах и сморщилась. Пёс – восточноевропейская овчарка – лежал рядом, подогнув под себя лапы и уткнувшись носом в бок хозяина. Он тоже был уже давно мёртв.
Павел немножко постоял, сдерживая слёзы, и пошёл к сараю за лопатой. Он давно знал этого человека, в последние годы живущего бобылём, и, честно говоря, до самого конца надеялся, что его в тот день не оказалось дома. Спустя час, когда он уходил со двора, справа от крыльца осталось два небольших холмика, бок о бок. Один из них был немного длиннее.
* * *
Лейтенанту Эйно Карьялайнену повезло трижды. Сначала его разведывательно-диверсионную группу включили в экипаж бронетранспортёра ХА-200, входящего в состав сводного ударного корпуса прорыва. Основной задачей корпуса, о которой до дня «Д» следовало помалкивать, было стремительное выдвижение на временно оккупированную русскими территорию Карелии с выходом на линию Старой границы, где следовало закрепиться. Военное руководство трезво оценивало свои силы, понимая, что при дележе шкуры русского медведя особенно наглеть не целесообразно. Большим куском можно и подавиться, а вот забрать обратно своё – это святое. Слишком долго финский народ ждал этой возможности. Дед, согнанный со своей земли ещё в 1939 году, так и не дождался. Но на смертном одре заставил маленького Эйно поклясться, что тот захоронит его прах на хуторе, принадлежащем их семье. То, что сначала эту землю надо будет отбить у русских, подразумевалось.
Эйно вырос в высокого широкоплечего рыжего парня, число розеток в петлицах достигло двух, на плече привычно повисла штурмовая винтовка Valmet Rk 76 ТР с магазином на тридцать натовских патронов «пять пятьдесят шесть на сорок пять», а большие дяди из-за океана всё не начинали. Но Эйно умел ждать и, в конце концов, дождался. Сбор был объявлен накануне дня «Д».
Второй раз лейтенанту повезло, когда неуправляемая авиационная ракета русского «крокодила» воткнулась прямо в двигатель прыгающего по бездорожью бронетранспортёра, в десантном отсеке которого он болтался как горошина в колеблющемся на ветру стручке, плотно пристёгнутый ремнём к боковому сиденью.