Мертвячка, приглушенно урча, ползла по тропе. Голая, полностью вывозившаяся в грязи, с причёской, превратившейся в комок мусора, скреплённого спутавшимися волосами, она выглядела омерзительно. И естественно, жалко, потому как способ передвижения выдавал крайнюю степень слабости. Трэш уже знал, что такие несчастные особи туземцев не напрягают. Даже голос заражённого столь невеликого уровня не слишком страшен, потому как далеко не разносится и сородичей, как правило, не приманивает.
Поблизости опасностей быть не должно. Здесь, на подступах к посёлку аборигенов, заражённых держат в кулаке. Не позволяют слабым сбиваться в стаи, а сильных валят сразу, как появятся. Тут столько стальных мачт с камерами понатыкано, что незаметно можно подобраться только в отдельных местах.
Тропа протягивалась вдалеке от них. Ею охотно пользовались туземцы, по каким-то причинам не желавшие передвигаться на машинах. Вот как эта парочка, за которыми столь целеустремлённо ползёт мертвячка.
Она бы давно отстала от них, если бы не Трэш. Он, взяв подчинённую под частичное управление, вот уже вторую минуту преследовал аборигенов. Спасибо, что те шагают неспешно. Должно быть, их огромные рюкзаки заполнены вовсе не воздухом, или ватой.
Один, обернувшись, предоставил Трэшу возможность разглядеть грубое лицо, поросшее недельной щетиной, после чего ухмыльнулся и сказал:
— Ты глянь какая краля за мной увязалась.
– Чего это именно за тобой? — не оглядываясь, спросил второй.
— Так бабы за мной по жизни тянутся. Я, типа, магнит.
— Шкуры за тобой по жизни тянутся.
Первый, не обидевшись, кивнул:
– Все бабы шкуры. Нормальных не бывает.
— А если и бывают, тебе такие не дадут, – продолжал нарываться второй.
Но собеседник его ничуть не обижался на грубость. Должно быть, такие подколки у них между собой в порядке вещей.
– В этом стабе легче живого мамонта встретить, чем нормальную. А бабёнка-то не из начинающих. Вон, шишка раздулась как. Похоже, не повезло ей, надолго без жрачки осталась. У них с этого дела ноги отнимаются.
– Это у самых простых, — заявил второй. – Развитый мертвяк себе пожрать всегда найдёт.
Первый сменил тему:
– Как думаешь, по чём сейчас этот герыч толкнуть сможем?
— Тише ты...
— Да кто нас здесь услышит? И народ не тупой, все и так знают, что мы только для вида эту порнуху таскаем. Тема наша – дурь, это тебе любой барыга в посёлке скажет. А что знают барыги, то знают все.
— Тут за меньшее грохнут и фамилию не спросят, - мрачно заявил второй.
– Да ладно тебе. Что там того герыча? Это ведь не родной мир, тут все не по человечески. Там герыч, это мощь, а здесь он почти не вставляет. Кто при бабле, те плотно на спеке сидят. Хотя, как по мне, спек плюс герыч – самая убойная смесь. Нет такой резкости, как у чисто спека. Рубит он меня на моменте резкости конкретно. Только приход начинаешь ловить, и всё, сразу темнота. Так неинтересно. А вот с герычем плавно эту горочку беру. Чёрт! Аж захотелось!