– Ты хотел бы? Сражаться вместе с нами?
– Вряд ли я вам пригожусь. Воин из меня никудышный.
Он криво усмехнулся:
– Все так говорят, стоит мне приехать, – вот ведь странно. – Говорил он легко, шутил со мной, а не упрекал. – Как твое имя?
Я постарался ответить так же легко:
– Хиронид.
– Хиронид, – повторил он.
Я высматривал недоверие в его лице, но не нашел. Напряжение во всем теле чуть поутихло. Разумеется, он не узнал меня. С девяти лет я сильно изменился.
– Что ж, Хиронид, Агамемнон сулит золото и славу всем, кто будет сражаться за него. Поход, кажется, будет недолгим – вернешься домой уже к следующей осени. Я пробуду тут пару дней, надеюсь, ты обдумаешь мое предложение.
Он хлопнул себя по коленям, завершая разговор, и встал.
– И все?
Я думал, он целый вечер будет настаивать, уговаривать.
Он рассмеялся – почти ласково:
– Да, все. Полагаю, мы увидимся за ужином?
Я кивнул. Он пошел к двери, но вдруг обернулся:
– Знаешь, так странно – мне все кажется, я где-то тебя раньше видел.
– Это вряд ли, – быстро ответил я. – Я тебя не узнаю.
С минуту он меня разглядывал, потом сдался и пожал плечами.
– Наверное, спутал тебя с кем-то. Знаешь, как говорят. Чем старше становишься, тем меньше помнишь. – Он задумчиво почесал бороду. – А кто твой отец? Может, это его я знаю.
– Я изгнанник.
Он сочувственно поглядел на меня:
– Бедняга. И где же был твой дом?
– На побережье.
– Северном или южном?
– Южном.
Он горестно покачал головой:
– А я был готов поклясться, что ты с севера. Откуда-то из окрестностей Фессалии. Или Фтии. Ты так же округляешь гласные, как тамошние уроженцы.
Я сглотнул. Во Фтии согласные произносили куда тверже, чем в остальных наших землях, а гласные – шире. Этот выговор резал мне слух до тех пор, пока я не услышал, как говорит Ахилл. Я и не подозревал, что теперь сам так говорю.
– Я… я этого не знал, – пробормотал я.
Сердце у меня колотилось. Скорее бы он ушел.
– Бесполезные сведения – бич мой. – Он снова будто бы забавлялся, снова эта еле заметная улыбка. – Ну ладно, надумаешь присоединиться к войску, ты уж скажи мне, пожалуйста. Или если ты знаешь других юношей, с которыми мне следует поговорить.
Дверь за ним захлопнулась со щелчком.
Прозвонили к ужину, коридоры заполнились слугами, таскавшими блюда и стулья. Когда я вошел в залу, мой гость уже был там – стоял рядом с Ликомедом и каким-то другим мужем.
– Хиронид, – кивнул мне Ликомед. – Это Одиссей, правитель Итаки.
– Благословенны будут наши хозяева, – сказал Одиссей. – Я понял, что не назвался, только когда ушел.
А я не спросил, потому что и так это знал