Следующие три года Антиох вел, как это называют некоторые современные историки, античную версию «холодной войны»[162] с Римом. На первом этапе, с 195 по 194 г. до н. э., Ганнибал почти не воевал, потому что царь больше полагался на дипломатические методы, надеясь добиться уступок от римлян. В 193 г. до н. э. Антиох отправил к Фламинину посланников с предложением мира, но лишь при условии, что Рим признает его власть над Малой Азией и Фракией. Консул отклонил предложение и посоветовал им держаться подальше от северо-восточной Греции, но царь отказался соблюдать запрет. В тот же год Ганнибал убедил правителя профинансировать экспедицию в Африку, которая больше напоминала современную секретную операцию.
Первым пунктом плана было внедрение в Карфаген агента под прикрытием, который должен был установить контакты со сторонниками Ганнибала. Для этой миссии выбрали торговца из Тира по имени Аристон. Получив в распоряжение сотню боевых кораблей, Ганнибал должен был высадиться на берегу Северной Африки с 10 000 пехотинцев и 1000 всадников и быстрым маршем добраться до стен города, пополнив по пути свое войско местными рекрутами. Успех этого замысла зависел от того, удастся ли сторонникам Баркидов одолеть гарнизон и открыть Ганнибалу городские ворота. На случай провала атаки на Карфаген предусматривался альтернативный вариант: сразу покинуть Африку и отправиться морем в Южную Италию. Высадившись предположительно возле Бруттия, пуниец со своим небольшим отрядом возобновил бы партизанскую войну с римлянами на их же земле, а Антиох в то же время начал бы вторжение в Грецию[163]. Замысел был в том, чтобы воспользоваться эффектом неожиданности и втянуть Рим в войну на два фронта.
Как только Аристон прибыл в Карфаген, по городу поползли слухи. Аристона призвали на «совет судей», чтобы допросить об истинных целях поездки. Торговец был достаточно осторожен, чтобы не иметь при себе никаких компрометирующих писем, и сумел уйти от прямых ответов на вопросы судей. Понимая, что ему грозит заключение или даже распятие, Аристон воспользовался временным освобождением, пока идет расследование, и скрылся на корабле. Перед побегом он сумел оставить послание на всеобщее обозрение, возможно, на рыночной площади, в котором намекал на участие многих судей в заговоре, в подстрекательстве к которому его обвиняли. Благодаря этому торговец сумел перевести подозрения с тех, с кем действительно должен был встречаться, на самых высокопоставленных чиновников[164].
Из-за того, что послание Аристона получило широкую огласку, судьи были вынуждены отправить делегацию в Рим, чтобы объяснить случившееся, а также пожаловаться на набеги нумидийского царя Масиниссы на карфагенские границы. Масинисса также отправил послов к римлянам, чтобы представить свою точку зрения, нагло заявив, что Карфаген вправе претендовать в Северной Африке разве что на узкую полоску побережья, которую древняя финикийская царица Элисса