Верхний Ист-Сайд (Бланкина) - страница 43

Бадди можно сказать единственный человек, кроме Джессики естественно, является моим другом. Действительно другом, а не просто знакомым, с которым мне приходится общаться. Для меня друг это тот человек, который всё выскажет тебе в лицо, всю правду, критикует тебя, но скажет это тебе сам, лично и в лицо, а не за спиной. Вот он именно такой друг.

— Ты опять прокрасился? — С удивлением говорю я ему когда, подняв глаза, вижу его ярко зелённые волосы.

Дело в том, что он гей и красит волосы чаще, чем стрижёт и не просто из тёмного в светлый, а из голубого в зеленый, например. Но иногда он может быть обычным Йельским студентом с обычным цветом волос. Да, он учиться в Йели и он один из лучших учеников. Дело в том, что его родители, как и он сам естественно, французы и его отец какая-то важная шишка во Франции и они не хотели отпускать его в Ню-Йорк, но когда он в тайне от них отправил свои документы на поступление и когда его приняли родители просто не смогли оборвать его мечту учиться в Йели и не зря. Теперь он чувствует свободу и делает с собой всё, что ему угодно, но когда его навещают родители, или он сам к ним оправляется, то он снова превращается в мальчика со светлыми волосами, в строгом костюме и шикарными манерами.

Он только на втором курсе, ему девятнадцать лет и как только он пришёл подрабатывать в эту библиотеку, мы сдружились. Мы как будто бы очень долго искали друг друга и наконец, нашли. Но он любитель пропускать работу и лекции, кстати, тоже, но это ему не мешает учиться на отлично.

— Да, нравиться? Я даже пропустил последнюю лекцию о долгосрочных инвестициях, чтобы покрасить волосы, но всё же думаю, упустил я немного, а теперь, — он садиться рядом, — рассказывай, я так соскучился по твоим историям! Ужас просто, а особенно мне нравилась та про, Боже, как его там… ну… У вас ещё были отношения без обязательств, — когда он договаривает, я начинаю смеяться, не знаю, делает он это специально или нет, но он постоянно заставляет меня смеяться, даже когда мне кажется, что я уже никогда не засмеюсь.

— Не думаю что это интересная история… просто один придурок…

— Все твои истории начинаются именно с этого! И дайка угадаю, он с Верхнего? — Он как всегда перебивает меня, но когда это делает он, мне даже не хочется убить его. Я кивнула ему.

Я рассказала ему про Макса, Джека, про то что я много кому задолжала свидания, что меня это раздражает, про телефон, который я хочу выкинуть, но не могу, потому что мне нужно его вернуть и показать, что мне ничего не нужно, про то как отреагировали на всё это Агнесс и Беттани и про то, как я ненавижу лето.