Вокруг нет ни единой души, и я даже не знаю хорошо это или плохо. Длинную улицу освещают слабые фонари и свет, исходящий из окон некоторых всё ещё работающих заведений.
Я несколько минут стою на одном месте оглядываясь по сторонам. Я абсолютно не знаю, куда мне идти и что мне делать, но я быстро замерзаю, и мой выбор падает на ближайшее работающее кафе. Большие панорамные окна, из которых исходит яркий свет, позволяют мне увидеть, что там лишь один посетитель.
Открывая стеклянную дверь оледеневшими руками, я моментально погружаюсь в тёплый свет. Бежевые стены, украшенные небольшими картинами, не очень хорошее, но уютное освещение, милые зелёные диванчики, небольшие столы из тёмного дерева украшены белыми скатертями и длинная барная стойка, за которой стоит девушка, считающая деньги.
Кафе небольшое и, как я понимаю, довольно бюджетное, но на вид — очень даже милое.
Не помню, когда я в последний раз ела, живот уже крутит от голода и колит одновременно, телу нужна энергия, но я даже смотреть на еду не могу.
— Доброй ночи, — говорит мне девушка, стоящая за стойкой, когда я сажусь на высокий стул напротив неё.
— Можно мне чай без сахара, — говорю ей я и, получив от неё уверенный кивок, ещё раз оглядываю помещение.
Позади меня на одном из многочисленных зелёных диванах сидит мужчина, он что-то печатает на стоящем на столе ноутбуке и заметив на себе мой взгляд, он поднимает на меня хмурые и слишком серьёзные глаза. Этот суровый взгляд выбивает меня из колеи, и я спешу отвернуться.
— Плохой день? — вдруг спрашивает меня девушка, поставив небольшую белую кружку на столешницу.
У неё тёмные — почти чёрные длинные волосы, собранные в высокий хвост, уставшие ярко-голубые глаза, ей, наверное, двадцать три или двадцать пять лет. Она кажется мне милой, но я как никто другой знаю, как обманчиво может быть первое впечатление.
— Скорее плохая жизнь, — опустив взгляд, негромко отвечаю я, приподняв брови.
— Дай-ка угадаю, — говорит девушка, наливая кипяток в кружку, — твой парень сказал то, чего говорить не следовало, и ты ушла скитаться по ночному Сиэтлу, надеясь, что он додумается пойти на твои поиски?
— В точку, — пытаюсь улыбнуться я, решая подыграть, и девушка двигает ко мне кружку с горячим чаем.
— Ладно, — смеётся она. — Я Кэти, — протягивает мне свою руку она, и я нерешительно её пожимаю.
— Кларисса.
— Что у тебя случилось, Кларисса? Может, я могу чем-то помочь?
Я опускаю взгляд вниз, и в голове мелькает мысль, что мне уже никто не поможет и ещё одна… помню, Джек сказал, когда я едва ли не спрыгнула с чёртовой крыши в Нью-Йорке… он сказал: «… по-настоящему спасти себя можешь только ты сама».