Никогда я не забуду великого для меня момента, — взятие Очакова. Перед началом осады этой крепости, меня послали с небольшим отрядом гусаров на разведку. Мы выдвинулись сильно вперед, оставив далеко позади наш авангард. В это самое время я увидел, что из города на встречу нам приближается отряд неприятелей. Как оказалось, турки сделали вылазку, которая окончилась для них очень печально. Сразу я никак не мог определить числа неприятелей, а так же и расстояния, на котором они от нас находились, так как, вследствие сухой погоды, турки подняли громадное облако пыли, которое скрывало их. У меня мелькнула мысль воспользоваться услугой природы, чтобы обмануть турок. Мой отряд был очень незначителен, чтобы вступать открыто в бой и здесь необходима была военная хитрость. Я немедленно приказал обоим флангам своего отряда, как можно шире рассеяться по полю и поднять как можно больше пыли, а сам с частью отряда, где находились лучшие стрелки, атаковал неприятеля с фронта. Мне это удалось. Турки сперва сопротивлялись и могли бы нам причинить большой вред, но их смутили густые облака пыли по обе стороны нашего фронта. Они приняли наш небольшой отряд за целую армию в несколько тысяч, так как в действительности мои гусары подняли сильную пыль, и можно было бы принять наш небольшой отряд за целую армию. Мы бросились на них с громким криком «ура!» Турки вздрогнули и в беспорядке стали отступать. Мы следовали за ними и постепенно рассеивая сплоченные их силы. Нам удалось не только загнать неприятеля в крепость, но даже и выгнать его вон из крепости в противоположные ворота, которые я собственноручно открыл. Благодаря моей находчивости и способности пользоваться обстоятельствами. Мы имели такой успех, на который не могли даже надеяться.
Конь мой вихрем носился по улицам крепости, оставив позади свой отряд, который не успевал следовать за ним. Когда турки вышли из города и дверь была уже закрыта, я остановился среди базарной площади и хотел приказать трубить к сбору. Но повернувшись, к моему великому удивлению, я увидел все улицы пустыми: ни трубачей, ни гусар, я очутился один, как в пустыне!..
— Где же они делись? — думал я, и стал уже беспокоиться. — Должно быть заблудились в незнакомом городе среди тесных улиц!
— Нет, далеко остаться они не могли! — успокаивал себя, — они скоро нагонят меня…
Ожидая гусар я подъехал к колодцу стоявшему на средине площади, чтобы дать измученному коню напиться воды. Он начал пить, и пил так жадно, что можно было подумать, что не будет конца его жажде. Мне до этого времени никогда не приходилось видеть, чтобы конь мог выпить столько воды. Наконец загадка разъяснилась, я оглянулся и увидел ужасную вещь! Что бы вы думали?… Я сидел на одной половине коня! Задней же половины не было, она была точно отрезана. Сколько выпил конь воды, столько сейчас-же выливалось сзади через отрубленное место на землю, и внутри животного не оставалось ни капли. Моему удивлению конца не было, я не мог понять, как это случилось? В этот момент приехал ко мне вестовой, а за ним и остальные гусары. Все начали меня восхвалять и неудержимым потоком лились пожелания дальнейших удач; гусары рассказали мне следующее. В полном увлечении воинственным пылом на быстроногом скакуне я оставил свой отряд далеко позади себя и вогнал бежавших турок в крепость. В то время когда я с лошадью находился под воротами, внезапно опустилась тяжелая железная дверь и отрезала заднюю часть моей лошади от передней. Но это нисколько не помешало передней части бежать за неприятелем. Наоборот, почувствовав легкость, лошадь с двойной быстротой мчалась вперед. Задняя же половина повернула в сторону к небольшой группе отставших турок и производила среди них ужасные опустошения, но пробраться в город не могла. Мне сказали, что потом, оставшуюся заднюю часть, видели за городом на зеленом лугу. Я моментально поскакал полным галопом на передней половине лошади, на указанный луг. К моей великой радости, я действительно, нашел на лугу другую половину лошади, выделывавшую удивительные прыжки.