Рядом с ними совершенно терялся уставший юноша славянской внешности в дешевом пиджачке – явно недорогой переводчик. Но вот сами господа смотрелись очень дорого и очень… перспективно.
Надо же как-то гасить долг перед китайцами? Доход от родовой должности будет как никогда кстати – а эти заплатят, никуда не денутся. Только слово министра внутренних дел может заставить городовых по всей стране начать работать всерьез – не отворачиваясь от притонов и нелегальных постоялых дворов. А если гаркнуть – тряхнут весь криминал, да так, что те сами взвоют и притащат эту девку в ближайший околоток.
– Пусть запишутся ко мне на прием, – в предвкушении распрямил Черниговский плечи и благосклонно кивнул темнолицым. – Думаю, мы найдем, как друг другу помочь.
Юноша-переводчик тут же принялся нашептывать перевод его слов стоящему подле старику.
– Надеюсь, эти господа знают традиции подарков нашей страны? – шепнул князь стоящему рядом Роману Глебовичу.
– Бесспорно, эти господа знают много традиций, – кивнул тот. – Возможно, решите поговорить сейчас?
– Им следует подготовиться, – не согласился Черниговский. – Тщательно. Завтра утром.
Золота, поговаривают, у них целые пирамиды – только сейчас в руках не видно ни единого слитка.
– Вам виднее, – не настаивал Рюрикович.
Оказавшийся весьма полезным человеком – стоило поделиться с ним доходами.
– Спасибо, Роман Глебович, – со всей душой пожал Черниговский руку дяде императора. – Да. Еще одна мелочь. Скорее даже недоразумение. Мои люди говорят мне, что им не дают начать восстановление моей башни.
Какое-то возмутительное самоуправство! Хотя прикрываются расследованием «Ока государева» – и нет возможности прогнать их силой.
– Деньги еще считают, – с улыбкой ответили ему.
Князь недоуменно перевел взгляд на лицо собеседника и даже слегка дрогнул: глаза, зеркала души, смотрящие на него, были словно два выстуженных озера.
Алчные черти.
Черниговский неловко поклонился и быстрым шагом отбыл. Следовало приговорить одну мерзкую личность до завершения дня.
То, как старейшина Аймара с сыном и свитой вышли из кабинета и встали возле Романа Глебовича, осталось вне его внимания.
– Не пожелал говорить, – подытожил Рюрикович.
Но тем уже не особо была нужна та беседа. Они услышали достаточно в разговоре, что изначально не был приватным, а значит, и урона чести никакого ни им, ни великому князю.
– Тот, кто не хочет говорить с Аймара о будущем, будет говорить с Аймара о прошлом, – произнес вслед за старейшиной молодой переводчик.
И опасливо покосился на великого князя. Для простого белорусского толмача, откомандированного с гостями страны, это было немного… слишком.