Черниговский поднял телефон и парой фраз распорядился предоставить информацию.
В кабинет робко просочился порученец – один из новых, тот, что смог устроить ему встречу с Романом Глебовичем. Но последнее обстоятельство сейчас шло ему только во вред.
Князь на вошедшего посмотрел вовсе без ласки во взгляде, нахмурившись и жестом приказав зачитывать с принесенного порученцем листка.
– Информация по Самойловым уточняется, но… возможно, его вообще нет в Москве.
– Он должен быть, – надавил волей князь. – Сегодня. В Кремле. До полуночи.
– Патрули удвоены. Все дороги находятся под наблюдением. Вертолетные маршруты отслеживаем. Линия спецметро также просматривается специалистами через вибродатчики. Но…
– В разговоре со мной это слово неуместно, – резко оборвал князь порученца.
– Ваши люди спешат доложить, что в данный момент император принимает князя Юсупова с дочерью. Говорят, их заставили очень долго ждать и приняли буквально несколько минут назад. Иные приемы на этот вечер не согласованы.
Фраза прошла мимо ушей князя Черниговского, чтобы вернуться секундой позже.
– Отец Самойлова Максима – Самойлов Михаил, – проговорил он уверенно и медленно.
– Истинно так.
– Отцом Самойлова Максима не может быть князь Юсупов, – столь же неспешно выговорил Черниговский. – Мальчишка рос и воспитывался на землях Шуйских. Все, что могут обсуждать Юсупов и Шуйский, это как их предки убивали друг друга и как будут убивать они, а потом их дети и внуки.
– Истинно так… – занервничал порученец, на полшага отступив к двери.
– Если бы мальчишка был из Юсуповых, под Екатеринбургом я видел бы его родственников, а не Шуйского-младшего, – произносил вполне весомые доводы Черниговский.
Шуйский, как он верил, пришел говорить и решать проблему на правах сюзерена. Было вполне понятно и логично увидеть его там – молодого и слишком уверенного в себе княжича, откликнувшегося на просьбу друга. Возможно, похить девчонку кто-то другой, и с Шуйским даже стали бы разговаривать, обсуждая варианты, как разойтись мирно. Только вот Черниговский желал видеть Шуйского мертвым, а декорации глухого и тайного местечка для этого подходили как нельзя лучше. И косточки бы не нашли, если бы не…
Гроза над головой, оглушительные раскаты и всполохи, дергающие спазмами напряженные мышцы. Запах озона в гари выжженной земли и сияние, расплывающееся радужными всполохами, стоило прикрыть глаза.
Князь Черниговский повел ладонью к боку, поддел рубашку и притронулся к длинной ране на теле, ощутив неприятный бугорок нагноения на коже от магического яда медвежьих когтей. Легонько надавил, ощутив, как легко и болезненно – словно сотней иголок укололи – продавливается припухлость.