Кто-то толкает меня в плечо.
– Волнуешься? – спрашивает Торрин.
– Ты сам-то как? – после бессонной ночи его глаза покраснели, а плечи опущены в изнеможении.
– Лучше не бывает! – восклицает он без тени неудовольствия. – Не думай о вчерашнем вечере. Я сделал бы что угодно, лишь бы провести с тобой больше времени.
К моим щекам приливает румянец. Я отвечаю на его первый вопрос:
– Я не нервничаю. А ты сам?
– Конечно же, я нервничаю. Все смотрят на меня. Включая твоего отца.
Понимаю, что он упомянул отца лишь потому, что тот – самый важный человек в деревне, однако в душе все же надеюсь, что Торрин планирует ухаживать за мной и поэтому желает произвести хорошее впечатление. Особенно после вчерашнего.
Затем я вспоминаю о своем решении поцеловать его после инициации, и сердце замирает в груди. Нужно выбрать подходящий момент. Не думаю, что у меня хватит смелости сделать это перед всей толпой. Если он меня отвергнет, не хочу иметь лишних свидетелей.
– Почему ты так на меня смотришь? – интересуется юноша.
– Ты здесь единственный достойный внимания, – меня саму удивляет дерзость собственных слов.
Торрин реагирует совершенно спокойно и произносит, пристально глядя на меня:
– Это не так.
Я нервным смешком отвечаю на это заявление.
– Воины, к порядку! – призывает к тишине наставник Беркин, и все замолкают. – В лабиринт ведет несколько дверей, поэтому я разделю вас на группы. Все за мной! Однако не входите, пока не услышите сигнал. Правила испытания просты: к концу следующего часа каждый должен убить как минимум одного зираптора и при этом избежать укуса. Того, кто не выполнит оба условия, ждет изгнание, а также назначение маттугра.
Будущие воины испуганно переглядываются.
Беркин поворачивается к нам спиной, и мы строем следуем за ним. Я чуть не спотыкаюсь от поставленной подножки, однако успеваю вовремя ее перешагнуть.
– Лабиринт – опасное место для грызунов, – шипит Хавард, – там могут таиться не только зирапторы.
Я зло смотрю на неприятеля. Он был бы счастлив, если бы меня изгнали на верную смерть.
– Ты сам-то сможешь разглядеть атакующего зираптора?
Сломанный нос парня опух и стал почти в два раза больше обычного. Вчера на тренировке я и не заметила, что нанесла такой сильный удар, а ночью было слишком темно, чтобы рассмотреть лицо. Хавард огрызается в ответ:
– Ты свое еще получишь!
Он удаляется, и Торрин заступает мне путь, чтобы я не погналась за негодяем.
– Вы четверо войдете здесь, – распоряжается наставник. Он делит нас на группы по мере продвижения вокруг арены.
– Расмира, Торрин, Сигерт и Кол, остаетесь возле этого входа. Желаю удачи, Расмира, хоть она тебе и не понадобится.