Смеу был в очень хорошем настроении, всё еще находясь под впечатлением лестных слов, сказанных генералом. Ему хотелось поболтать. Он рассказал Уле о своих впечатлениях от поездки на командный пункт «Орла», познакомил с тем, что делается на других участках фронта.
Уля, рассеянно слушая, вспомнил вдруг о бутылочке с валерьянкой и снова удивился тому, что никогда не слышал, чтобы капитан жаловался на сердце. Это показалось ему тем более странным, что все знали, как заботливо относится капитан к своему здоровью. При малейшей простуде он вызывал фельдшера, который ставил ему банки или делал втирания, глотал аспирин и пирамидон, заставлял денщика готовить чай, который пил очень горячим, и во всех случаях держал их в курсе дела, постоянно рассказывая о том, как он себя чувствует.
Переходя от одной темы к другой, Уля постепенно завел разговор о болезнях и стал жаловаться на то, что у него побаливает сердце.
— Послушайте меня! Не шутите с сердцем. Обязательно сходите к Стытеску, пусть он выслушает вас, — посоветовал ему капитан Смеу. — Если хотите, я могу с ним поговорить, чтобы он вас тщательно осмотрел.
— Прошу вас, господин капитан. А у вас как с сердцем?
— У меня? Слава богу! Пока хорошо. Оно меня еще никогда не беспокоило, и я думаю, что сердце у меня здоровое. Так, по крайней мере, было до этого года. Вы знаете, что я имею обыкновение ежегодно проверять себя. Есть немало болезней, которые делают свое дело скрытно. Их можно обнаружить только с помощью анализов. И если запустить их, своевременно не принять мер, потом бывает поздно бороться. В лучшем случае врачам приходится немало повозиться, чтобы поставить тебя снова на ноги. Слава богу, у меня крепкий организм и до сих пор, кроме гриппа и легких недомоганий, я не знаю других болезней.
— Вы счастливый человек, господин капитан. Впрочем, года два тому назад у меня сердце тоже было здоровым. Если бы я слушался врачей, которые осматривали меня в Париже, когда еще ничего серьезного не было!.. Но я, видите ли, не делал даже того немногого, что они советовали. Например, они говорили, что, когда сердце начинает беспокоить, надо принять несколько капель валерьянки. Чувствовал я себя хорошо и, когда ехал сюда, даже не подумал захватить это лекарство. Так уж устроен человек: стоит ему почувствовать себя получше, как он забывает о предписании врача. Неужели в нашей санчасти нет валерьянки? Что-то мне не верится. Хотя на фронте нужны совершенно другие медикаменты, не так ли, господин капитан?
— Я думаю, что у них должна быть и валерьянка!.. Во всяком случае Стытеску мог бы вам достать. Я с ним обязательно поговорю.