В тишине мы двинулись назад через коридор и пустые комнаты, мимо ряда стеклянных резервуаров и далее снова вверх по лестнице. Никто из нас не произнес ни слова, но на полпути к лестничному пролету Райли резко замер, вытянув руку, чтобы остановить меня. В недоумении я посмотрела вверх и увидела, как он странно хмурится, словно пытается уловить что-то за пределами слышимости.
– Уэс? Ты меня слышишь? – приложив руку к уху, он сдвинул брови. – Сигнал прерывается, Уэс. Я едва понимаю тебя. Успокойся. Что ты там кричишь…
– Нет. – Он остановился, кровь отхлынула от его лица. – Ты это не всерьез. – Еще одна секунда молчания, и он замотал головой. – Черт возьми. Уэс, убирайся оттуда немедленно! Это приказ!
Повернувшись кругом, он лихорадочно указал вниз.
– Идем назад! – зарычал он на меня, пока я уставилась на него широко раскрытыми глазами. – Двигай, Искорка! Орден здесь…
Взрыв, донесшийся сверху, заставил меня подпрыгнуть, и лучи света наполнили лестничный пролет, когда отряд вооруженных солдат в масках ворвался через дверь и начал спускаться вниз по лестнице.
– Итак, – начал я, обводя взглядом сидящих за столом драконов и людей, каждый из которых был старше меня. – Расскажите мне, на какой стадии прогресса сосуды.
Сосуды. Не клоны. Как «Коготь», так и ученые отказались называть их клонами, невзирая на то, что именно ими они и являлись. Генетическими копиями, выращенными в бочках из ДНК их исходных двойников. Я не знаю, что стояло за таким решением. Быть может, в «Когте» думали, что «клон» звучит слишком унизительно, словно мы как вид будем в каком-то роде принижены из-за создания точных копий самих себя. А возможно, причина крылась в чем-то еще. Лично мне термин «сосуд» казался даже более неприятным, он предполагал, что они находились там, только чтобы быть наполненными. Словно они пусты. Как будто что-то внутри было потеряно.
Так или иначе, мои собственные вкусы не имели значения. Как бы мы ни называли их, у меня была работа, которую необходимо закончить, и на этот раз я не допущу ошибки.
Я сидел за столом с холодной отрешенностью, наблюдая за каждым из присутствующих. Доктор Олсен, ведущий ученый, восседал рядом с нетерпеливым видом, словно предпочел бы оказаться на работе. Другой человек, ответственный за уход и благополучное развитие сосудов, расположился поблизости. Мистер Шульц был маленьким, во всех отношениях суровым мужчиной, с тонкими губами и непроницаемыми черными глазами. Он, если послушать доктора Олсена, весьма гениально обращался с сосудами, но я бы не доверял его заботе и не верил, что сосуды проживут очень долго. Женщина в очках с толстыми стеклами, сидящая на другой стороне стола, склонилась над своим планшетом, и казалось, что ей крайне неуютно находиться здесь. Или, возможно, так казалось из-за человека, сидящего рядом с ней, он приводил в замешательство.