– Она норовистая, эта крошка. – Гислер погладил пони по шее. – Впрочем, как и любая приличная кобыла. – У Гислера была неспешная заговорщицкая улыбка, словно он говорил вовсе не о лошадях.
В первую неделю Марджери сперва планировала предстоящий маршрут, а затем рано утром они отправлялись в путь. Измученная удушающей атмосферой дома Ван Кливов, Элис жадно глотала горный воздух. Ближе к полудню жара мерцающими волнами поднималась от накаленной солнцем земли, но в горах, где кусачая мошкара уже не вилась так назойливо вокруг лица, становилось гораздо легче. На длинных маршрутах Марджери обвязывала красной бечевкой каждое четвертое дерево, чтобы Элис, работая в одиночку, могла найти обратную дорогу, и обращала внимание напарницы на ориентиры и приметные скопления камней.
– Но если ты заблудишься, Спирит найдет дорогу за тебя, – говорила Марджери. – Она очень сообразительная.
Элис потихоньку привыкала к маленькой коричневой с белым лошадке, точно зная, где та попытается развернуться, где захочет ускориться, и уже не вскрикивала, а прижималась к спине Спирит и гладила ее по шее до тех пор, пока та не начинала прясть аккуратными ушами. Теперь Элис в общих чертах представляла, куда ведут горные тропы. Она даже составила карты своих маршрутов, которые хранила в кармане бриджей в надежде самостоятельно найти дорогу в каждый дом. Элис пристрастилась к поездкам по горам, ей нравилась непривычная тишина бескрайнего горного ландшафта, нравилось видеть впереди Марджери, которая, то и дело наклоняясь, чтобы избежать низкорастущих веток, показывала на домики вдали, органично вписывающиеся в просветы между деревьями.
– Элис, учись смотреть дальше собственного носа, – говорила Марджери, и голос ее разносился ветром. – Нет смысла беспокоиться о том, что думают о тебе в городе, ведь тут уж в любом случае ничего не поделаешь. Но если оглянуться вокруг, то можно увидеть целый мир удивительных вещей.
Впервые за год Элис почувствовала себя человеком, каждый шаг которого не находится под пристальным наблюдением. Никто не комментировал ее манеру одеваться или вести себя в обществе, никто не бросал на нее любопытных взглядов и не нависал над ней, чтобы услышать ее английский акцент. Элис начала понимать горячее желание Марджери жить так, как ей хочется.
Внезапно Марджери остановилась, тем самым выведя Элис из задумчивости.
– Элис, ну вот мы и приехали. – Марджери соскочила с мула перед шаткими воротами, за которыми возле дома клевали пыль куры, а под деревом сопел здоровенный хряк. – Пора познакомиться с соседями.