Нервы довели бульон его мыслей до кипения. Он потянул вверх ремень безопасности, ощутил, как тот сдавливает грудь, и ненадолго предался аутоасфиксии.
По радио передавали срочную новость о взрыве в Кашмире.
В конце концов, не все так плохо. Дом вычищен до блеска: руки у Артура до сих пор пахли стерильным цитрусом. Он гордился проделанной работой, и мысль о возвращении в дом на Шуто-Плейс начала приносить ему радость. Больше того: он ликовал. Вчера он позвонил Ульрике и еще раз заверил ее, что все получится и что намерения у него самые искренние.
– Дай мне эти выходные. С пятницы по понедельник. Потом дети уедут – и дело будет в шляпе. Заживем с тобою вместе!
– Правда?
– Конечно!
– Просто мне нужно уведомить комиссию о своем решении.
– Скажи им… скажи им «нет»! Ты никуда не поедешь. В Дэнфорте ты будешь звездой, это точно.
– У меня нет ни одного друга в этом городе.
– Я тебя умоляю, у кого сейчас есть друзья?!
– Артур…
– Все будет отлично.
– Если я останусь – это навсегда, ты понимаешь?
– Как я уже говорил – на все обозримое будущее.
– На все будущее, Артур. Навсегда! Я буду здесь жить!
– Конечно! Но мы не можем загадывать наперед…
– Вот эти твои речи меня и останавливают!
– Я только говорю, что никто не мешает нам строить планы на будущее, но предсказать его невозможно.
– Значит, ты строишь планы на наше совместное будущее.
– Да.
– Мы будем жить вместе.
– Да.
– И ты в этом уверен.
– Да… Насколько человек вообще может быть уверен в будущем.
– Артур!
– Ладно, ладно. Слушай. Чего ты хочешь от жизни?
– Хочу работать. Заниматься научными исследованиями. Хочу стать профессором и заключить с университетом бессрочный контракт.
– И как можно этого добиться?
– Надо написать книгу.
– Верно. А что нужно, чтобы написать книгу?
– Время. Место.
– Вот именно! Итак. С радостью сообщаю вам, что вы приняты.
– Принята?
– В резиденцию Артура Альтера для молодых длинноногих ученых-историков.
– Артур…
– Проживание и питание включены. Сексуальные утехи не обязательны, но настоятельно рекомендуются.
Повисла долгая тишина.
– Хорошо. Я им откажу.
– Отлично.
– Артур?
– Да?
– Ты мне очень нравишься.
– Ты тоже ничего. Ладно, мне пора. До связи!
Будущее манило яркой позолотой и плюшем. Артур вызвал в уме образ Ульрики: она, обнаженная, опускает маленькую круглую попку к нему на колени, словно подушку…
Он побагровел. Отчаянно задергал пряжку ремня, ослабил его, жадно втянул воздух.
Из аэропорта потянулась тонкая струйка прилетевших: они выходили и собирались семьями на тротуаре. Каким словом лучше описать эту толпу? Стадо? Рой? Мясорубка. Да, точно: на тротуаре образовалась настоящая мясорубка из семей.