Долгие годы он боялся смерти вообще и отцовской смерти в частности. Почему-то ему казалось, что он умрет точно так же. Резкая боль в груди. Внезапный укол. Бах! – и ты сбит с ног какой-нибудь врожденной миопатией, лопнувшей аневризмой или оторвавшейся атеросклеротической бляшкой. Артуру исполнилось сорок шесть, потом сорок семь, сорок восемь лет… но однажды, очнувшись от тревожных снов утром своего сорокадевятилетия, он понял, что не изменился и не умер. Артур получил дар. Еще несколько лет жизни. И вместе с тем проклятие – ведь он совершенно не представлял, что с этой жизнью делать. Он никогда не боялся конечности бытия, исчезновения сознания, вечного Ничто. Нет, больше всего на свете Артура страшила вероятность внезапной кончины, после которой у него останутся незаконченные дела. Именно так умер отец. Смерть как эхо жизненных неудач. Смерть, за которой следует бюрократическая волокита и неразбериха.
Смерть должника.
Толпа на тротуаре разошлась, и Артур увидел свою дочь. Она стояла рядом с братом и хмурилась: армейская куртка, рассыпавшиеся по плечам ржаво-медные кудряшки. Она была очень похожа на мать, только без женственных объемов. Ее словно выточили из камня. Сам факт, что его воинственная дочь-святоша соизволила приехать в Сент-Луис, вселял в Артура надежду. Конечно, уговорить ее будет непросто, но она все-таки приехала – а значит, шанс есть.
– Власти пристально следят за развитием ситуации…
Он вырубил радио, посигналил.
Итан махнул рукой. Артур помахал в ответ. Пока его дети шли к машине, он открыл дверь, спрятался за нее и сплюнул на асфальт – излил остатки яда.
– Дети! – воскликнул он, поднимаясь им навстречу.
Итан раскинул руки и шагнул к нему. Артур нехотя обнял сына (и заодно надышался его одеколоном). Ему всегда казалось это странным – сжимать в объятьях взрослого мужчину.
– Рад тебя видеть, пап.
– И я рад, сынок.
Дочь закинула в багажник свой здоровенный баул. Если Итан был горшечным растением, то Мэгги – скорее одуванчиком, коварным сорняком, который способен в считаные дни занять весь сад и пробиться из-под земли в самом неподходящем месте. Хлопот от него не оберешься, да, но такой задор и упорство достойны восхищения.
– Мэгги, – сказал Артур.
– Пересел на мамину машину, смотрю.
– Добро пожаловать домой!
Она что-то пробормотала и скользнула на заднее сиденье машины.
«Значит, до сих пор пытается меня наказать, – подумал Артур. – Что ж, понимаю. Буду иметь в виду».
Он сел за руль.
– Ну, признавайтесь, – сказал он, с ревом заводя двигатель «сперо», – кто хочет есть?