— Мне суп-пюре... И, Кано... без сухариков, пожалуйста.
После церемонии открытия Олимпиады мы и так собирались в наше кафе. Вот и поедим дядиных деликатесов, только в домашней обстановке. Управляющий отвёл нас в гостиную, а сам поспешил на кухню.
После ужина прошло полчаса томительного ожидания. Но вот раздался звонок, и Фернандо пошел открывать двери. К моему удивлению, на пороге стояла не Мария де Мендес, а незнакомая капитан в форме военной полиции.
— Младший лейтенант Солано, господин Каррера. Прошу следовать за мной.
Полицейская махнула перед нами «корочкой» и коротким кивком указала на выход. От такой просьбы отказываться мы не стали, пришлось проследовать. На улице нас ждал «Зубр» в исполнении автобуса, только все стёкла салона были наглухо зашторены. Мы расположились на сиденьях, пройдя через зарешеченную перегородку. Сразу же почувствовал подавители магии: «воронок» был приспособлен для перевозки буйных магов. Полицейская захлопнула дверцу, и мне стал чудиться вкус баланды. Ехали долго, грузовик подвывал задним мостом и дёргался при переключении передач, раскачиваясь на поворотах и подпрыгивая на кочках. Наконец, автозак остановился, но открывать клетку капитан не спешила. Вышла наружу и отсутствовала несколько минут. Потом появилась вновь и коротко скомандовала на выход. Покидая клетку, я чуть было не сложил руки за спиной, оглядываясь по сторонам. Обстановка не радовала: мы находились в узком проулке меж глухих стен. «Владимирский централ, ветер северный...» Капитан повела нас к единственной двери, за которой оказался длинный коридор, закончившийся лестничным маршем. Подъём на два этажа, ещё несколько коридоров, лестницы, две двери, и мы оказались в просторной приёмной. Удобные диваны, пустующий стол секретаря. Полицейская с каменным лицом указала на следующую дверь. Иса вздохнула, явно узнавая место. За всё время она не произнесла ни слова, да и меня не тянуло на разговоры.
За дверью оказался просторный зал, погружённый во мрак, скрывающий подробности кабинета. Под светом направленных ламп выделялись несколько стоявших фигур. Так-так, и кто тут у нас? Генерал Кабрера в парадном мундире, Мария де Мендес в брючном костюме, Алехандро Бенитес и Энрике Моралес. Курсанты стояли навытяжку, а Кармен расхаживала перед ними, словно тигрица в клетке. Мы с Исой замерли рядом с Моралесом.
— Все собрались, голубчики, — зловеще констатировала Кармен. — Тогда начнём.
— Госпожа генерал...
— Я не давала вам слово, младший лейтенант Солано! То, что вы сменили мундир на гражданское платье не должно было заставить вас забыть устав. С вами разговор будет отдельный. Я хочу сначала посмотреть в глаза вот этим малолетним самцам, у которых в башке только алкоголь, сперма, моча и ещё чёрт знает что, но только не мозги. Что вы на меня так уставились, Бенитес? Я вам открыла глаза на содержимое вашего черепа? Странно, что вы стали отличником своего курса, видимо, остальные ваши сослуживцы не могут похвастаться и этим. Не так ли, Моралес? А иначе, почему старший товарищ не остановил младшего, позволив ему напиться на церемонии государственного масштаба? Почему старший кадет не прервал своих однокурсников, выкрикивающих провокационные политические лозунги? Вы понимали, что ваше поведение позорит высокое звание офицера Империи? Почему вы, Энрике, допустили, чтобы ваш товарищ напал на человека, до сих пор не оправившегося от серьёзных ран? Почему вы, кадет Моралес, не принесли извинения пострадавшей стороне сразу же на месте? Почему меня сорвали с официального мероприятия из-за распустившихся придурков в форме Пехотного училища, устроивших пьяный дебош в центре столицы? Почему по Капитолию поползли слухи о предстоящей дуэли?