— Он настоящий Вождь, а?
Роберт кивнул.
— Он собирается повести нас на охоту.
Он мотнул головой в сторону далеких хижин — туда, где к небу подымалась струйка белого дыма. Сидя на самом краю утеса, Роджер мрачно оглядывал остров, расшатывая пальцами качающийся зуб. Роберт увидел, что его тяжелый взгляд остановился на вершине далекой горы, и перевел еще не начавшийся разговор на другую тему:
— Он будет бить Уилфреда.
— За что?
Роберт неопределенно покачал головой.
— Не знаю. Он не сказал. Рассердился и велел нам связать Уилфреда. Лежит связанный, — Роберт взволнованно хихикнул, — уже несколько часов и ждет…
— И Вождь так и не сказал за что?
— Не знаю.
Для Роджера, сидящего на высокой скале под знойным солнцем, это было открытием. Он перестал теребить свой зуб и сидел неподвижно, осваиваясь с мыслью о возможностях безответственной власти. Потом, не сказав больше ни слова, полез вниз по камням к пещере, где пребывало все племя.
Вождь сидел голый по пояс, с лицом, раскрашенным белой и красной глиной. Перед ним полукругом лежало племя. В стороне громко всхлипывал побитый и уже развязанный Уилфред. Роджер присел на корточки рядом с остальными.
— Завтра, — продолжал свою речь Вождь, — мы снова пойдем на охоту. — Он указал пикой на одного дикаря, потом на другого. — Часть племени останется здесь и будет приводить пещеру в порядок и сторожить ворота. С собой я возьму трех-четырех охотников и принесу мясо. Стража должна следить, чтобы не пробрались сюда тайком…
Один из дикарей поднял руку, и Вождь повернул к нему мертвую маску раскрашенного лица.
— Вождь, а зачем им нужно сюда пробираться?
Вождь ответил убежденно, хотя и не вполне понятно:
— Им нужно. Они захотят нам все испортить. Поэтому стражники должны все время быть начеку. И еще… — Вождь помолчал. Из щели рта выглянул ярко-розовый треугольник, прошелся по губам и тут же исчез. — И еще вот что: зверь, может, тоже попробует проникнуть сюда. Помните, как он подкрался тогда? — Полукруг дикарей содрогнулся и забормотал утвердительно. — Он прикинулся… другим. Хоть мы и оставили ему долю от нашей добычи, он все равно может опять прийти. Поэтому смотрите в оба и будьте настороже.
Стэнли оторвал локоть от камня, вытянув указательный палец.
— Ну? — спросил Вождь.
— А разве мы, разве мы не… — и, съежившись, потупился.
— Нет!!!
В наступившей тишине каждый из дикарей пригнул голову под бичом собственной памяти.
— Нет!!! Разве мы бы смогли… убить… его!
И с облегчением и с ужасом дикари опять забормотали.
— Так что на гору не ходи, — пророчески возгласил Вождь, — и оставляй ему голову каждой убитой свиньи.