Я запрыгнул на пустой корабль, пересек его палубу и соскочил на «Ренснэгл».
– Вставай! – заорал я Ренвальду, который уже проснулся, но еще не очухался.
Он и его команда спали на корме «Ренснэгл», под парусиновым навесом. Корабельщик ошалело уставился на нас четверых.
– Отчаливай! – рявкнул я.
– Иисус милосердный! – воскликнул он, глядя мимо меня на дальний конец пирса, где один из пяти кораблей протаранил пришвартованное судно, разломав в щепы доски его обшивки.
Полетели первые горящие факелы. Два из атакующих драккаров ворвались в центр гавани – широкое пространство между двумя пирсами. Каждый врезался в судно, причаленное у основания пирса, там, где он соединялся с пристанью. Воины в кольчугах хлынули на берег, образовав две «стены щитов», каждая из которых перекрывала вход на свой пирс. В городе взвыли собаки, ударил церковный колокол, а дозорный на вышке продолжал звонить что есть мочи.
– Что тут, во имя Божье, творится? – завопил Ренвальд.
– Его зовут Эйнар Белый! – гаркнул я. – Он явился сжечь флот Этельхельма.
– Эйнар? – Ренвальд, похоже, еще не пришел в себя.
– Норманн, что служит королю Константину Шотландскому, – добавил я.
Я не был уверен в этом, но Эдуард Уэссекский сообщил, что Эйнар переметнулся, соблазненный шотландским золотом. Мне же не приходил в голову никто, кто мог бы заявиться в Дамнок с целью уничтожить флот, собранный для вызволения Беббанбурга.
– Отчаливай! – приказал я Ренвальду.
Он повернулся посмотреть на норманнов, перегородивших пирс «стеной щитов». В строю было человек тридцать, более чем достаточно, чтобы оборонять узкий проход. Рассвет ширился, разделяя мир на серое и черное.
– Дай твой меч! – обратился я к Ренвальду.
– Мы не можем сражаться с ними! – в ужасе возразил он.
Меч мне требовался, чтобы перерубить причальные канаты. Хотя люди Эйнара позаботились об этом за нас. Несколько человек бежали вдоль пирса, обрубая концы, удерживающие небольшие суда. Норманнам требовалась неразбериха. Они хотели спалить или повредить крупные корабли, намеченные для похода к Беббанбургу, а заодно стремились рассеять торговый и рыболовецкий флот Дамнока. Замечая на причаленных судах людей или груды товаров, воины прыгали на них в поиске добычи, и я хотел освободить «Ренснэгл» прежде, чем нас заметят.
– Я не собираюсь драться с ними! – прорычал я и бросился на корму, где, как мне было известно, Ренвальд хранил оружие. Я нырнул под навес, оттолкнул двух матросов и вытащил из кожаных ножен меч с длинным клинком.
– Господин! – раздался крик Свитуна.
Обернувшись я увидел, что два норманна уже обратили внимание на присутствие команды на «Ренснэгл». Скорее всего, заметили и груз в ее чреве. Видно, почуяли добычу, потому как спрыгнули на соседний корабль и намеревались перебраться на наш.